3 сентября 1260 года. В битве при Айн-Джалут монголы опрокидывают армию Египта и генерал Кед-Бука приказывает преследовать бегущих мусульман. На поле боя остается полк Бейбарса, эмир решается в одиночку атаковать монголов и храбро бросается в бурлящий азиатский поток. А начало истории здесь.
Монгольская орда хлынула за бегущими полками Кутуза и Калавуна, а на правом фланге копились другие азиаты, чтобы истребить одинокий полк "Бахрия". Его командир Бейбарс не стал ждать и приказал атаковать немедленно. Передав свое белое знамя с оскаленным львом знаменосцу, эмир выхватил саблю покрытую золотом, и солнце заиграло на клинке ослепительным блеском.
Бахрия
Гулкий рев прокатился по полку "Бахрия", половина мамелюков встала в медных стременах, окатывая монголов залпами стрел. Стрелы быстро втыкались в щиты, доспехи, коней, татары и мамелюки падали в песок как скошенная рожь. А потом они схлопнулись, грохоча железом, в рукопашной драке!
Время остановилось, Бейбарс колол, рубил и сек, попадания по серебряной броне жалили его осами, золотой плащ покрылся кровавыми пятнами, а лицо глубокими порезами. На короткое время эмир поднял глаза, солнце снова скрылось в желтой дымке песочной пыли. Он взглянул с надеждой на запад, но лишь увидел, как новые толпы монголов несутся к нему. Надежды видимо нет.
Монгольская стрела с треском вошла в шею его Сархата, и конь рухнул на землю. Мамелюки окружили генерала кольцом, эмир выбрался и закрыв глаза Сархата, снова огляделся вокруг. Все больше тартар возвращалось к Бахрии с западных холмов, все меньше мамелюков виднелось в варварской толпе. Кольцо защитников вокруг эмира сжималось, а потом и вовсе разорвалось.
Три монгола мчались к Бейбарсу стоящему на земле. "Сархат, я иду к тебе!" - прокричал генерал и выхватив лук из-за спины, взял стрелами двух из них, а третьего достало копье последнего телохранителя. В приподнятом настроении Бейбарс прошептал молитву Богу и вскочив на коня мертвого мамелюка, вдруг увидел как вслед за монголами с запада показались полки бежавшей армии Египта.
Слишком много нукеров отправил назад Кед-Бука. И вместо того, чтобы добить дрогнувших, он разъединил силы. И теперь вернувшие мамелюки быстро огибали поле битвы под Айн-Джалут, окружая монголов.
Каменный воин
Султан Кутуз вернулся и заметил, как в огромной массе варваров бьется далекая "Бахрия", мечется оскаленный лев на пробитом стрелами штандарте Бейбарса. "Видимо, Исрафил, ангел Судного дня, сел ему на плечо" - подумал Кутуз и громко крикнул воинам - "Вперед муджахиды! Не дадим Бахрии одной умереть в великий день"! Завывая в экстазе ярости, воспрявшие духом мусульмане бросились на тартар.
Второй конь рухнул под Бейбарсом, но эмир был счастлив, Аллах нашел его. А монголы не бежали, они упрямо бились и умирали в сече, что-то страшно крича. Генерал выбрался из кучи мертвых тел, прямо перед ним стоял тамплиер в измятой броне и без шлема. Тоже потерявший коня, один из союзников тартар.
Измазанное шрамами и грязью лицо излучало покой и ненависть, рыцарь напомнил Бейбарсу сказки матери о воинах Степи, превращенных колдунами в камень. Тамплиер поднял прямой меч и легко поймал удар сабли Бейбарса на крестовину, а потом ударил генерала по ребрам и они затрещали под стонущими кольцами дамасской стали.
Эмир снова ударил и попал в ответ рыцарю по плечу. Они били снова и снова, два воина в кровавом месиве десятков тысяч на поле битвы под Айн-Джалут. Внезапно луч солнца упал на шлем Бейбарса и ослепил тамплиера. Глаза врагов встретились на миг, и клинок эмира пронзил свою цель. А рыцарь все равно шел на генерала шатаясь и с мечом в руке, словно каменный воин из половецких сказок.
Сраженный тамплиер повалился на эмира, увлекая на землю и Бейбарс громко смеялся смерти в лицо, но решил остаться в её ласковых объятиях. "Не время спать, брат мой!" - раздался веселый голос Кутуза. Чья-то рука подхватила Бейбарса и вытащила на свет Божий.
ДАЛЬШЕ: часть 4/4 главы 18 < (жми!)
"Падение Крестов": 1. начало I пред. глава 17 I глава 18 Айн-Джалут
