Войны ведутся постоянно. Зачем и почему? Государства, подобно отдельному индивидууму, находят предметы спора, мотивируемые и без мотива. А самое простое разрешение спора, это применение силы, это война… А в первую очередь страдают от этого простые люди…
Скажете, что издалека начал?
У моей супруги Марии Андреевны, в девичестве Долгая, два дня рождения…
— Как такое может быть? — спросите вы.
Однажды и я поинтересовался, на что она так рассказала о своей нелегкой судьбе.
… Вместе с двумя старшими сёстрами и братом, росла я безотцовщиной. Впрочем, как и половина, почитай, нашего села Завод-Корецкий, Брянской области. Родилась же я 28-го июля 1942 года, ровно через девять месяцев после ухода отца в партизанский отряд, сражавшийся с немецко-фашистскими оккупантами.
Сколько выпало лиха моей бедной матери, сколько страха претерпела, и как сумела выжить в этом страшном военном пекле с четырьмя малолетними детьми, невозможно представить…
В конце сентября 1943 года, во время боев при освобождении села, наш дом сгорел, благо, что соседи предложили жить в недостроенной бане. Более-менее помог приспособить баню к жилью вернувшийся из партизан наш отец, Долгий Андрей Афанасьевич. Но уже через неделю он, в составе Красной армии, отправился преследовать фашистов. Не было вестей о нем долгих три месяца, после которых пришла «похоронка»: «Погиб смертью храбрых». В одном из последних боев был представлен к награде «За отвагу».
Жизнь с трудом входила в мирное русло. Колхоз «Большевик», выполняя директивы партии, выжимал последние соки из крестьян, в подавляющем числе, женщин.
— Подходило время идти в школу, — продолжала Маша свой невеселый рассказ. – И потребовалась метрика о дне рождения. А ее не имелось ни у кого из нас, потому что все те немногие документы, фотографии, что имелись, все сгорели с домом. Так что погрузили нас однажды на телегу и повезли в Гордеевку, районный центр. Там заводили нас в комнату, очевидно, загса, по двое, трое. Спрашивали, с какого года рождения. И никто из нас: братишка Ваня и сестры Валя и Тамара не помнили точной даты рождения, зато год назвали.
Так что работники загса, не долго думая, рассудили так:
-Девочкам дадим даты в летний период, а мальчикам в зимний!
Так я и жила с мыслью, что третье мая – мой день рождения.
Летело босоногое детство, по достижении 12 – 13 лет стали нас в летний период привлекать к колхозным работам. Бригадир назначал мне, наравне с матерью, разнарядку на работы. Вместе с мамой вязали снопы, убирали пшеницу, коноплю, ходили на заготовку сена.
Однажды меня, вместе с группой таких же подростков, девчонок и мальчишек, направили на дальнее поле сгребать подсохшее сено. К месту предстоящей работы добрались в одиннадцатом часу дня.
Расположились группами под развесистыми березками, перекусили тем, что родители дали на дорогу.
Кто-то напомнил:
- И что теперь? Идем собирать сено?
- Куда торопиться? Мы же пока дошли сюда, устали. Давайте немножко полежим - отдохнем! А потом уже начнем!
На том и порешили, улеглись под кустами развесистых берез.
Сон молодой крепок, никто не слышал, как подскакал на скакуне колхозный бригадир. Закружил, пришпорив коня, вокруг перепуганных ребят, грозно щелкая плетью. Но самое страшное, это его ругань и слова о том, что все мы - предатели родины. И угроза отправить нас в суд, как врагов народа.
Перепуганные до смерти ринулись мы ворошить, сгребать и складывать сено в копны. До самого позднего вечера трудились.
… Рано утром в окно нашей хаты постучали:
— Анна! Слышишь ли? Тебя председатель сельсовета вызывает: в чём-то дочка твоя провинилась!
Замирая, ждала возвращения матери. Дождалась… Мать тяжело перешагнула порог и не в силах была сделать дальше ни шагу. Прижалась к косяку двери и зарыдала.
Кинулась к ней, обняла крепко за пояс. Прошли к столу и здесь, облокотившись на столешницу, рыдали горькими слезами.
… Никогда мать не ругала нас, а ее рыдания за тяжелую жизнь, за то, что не может нас защитить, были для нас хуже всякого наказания.
И уже, успокоившись, мать сказала:
— Ведь у тебя же, доченька, вчера был твой настоящий день рождения, 28 июля… Не очень-то хороший он у тебя в этот раз получился…»
P.S. Тяжелая вдовья доля выпала на плечи матери. Будучи малолетней девчонкой, просыпаясь по ночам, я часто видела её безмолвно, горько плачущей... Как же жалко мне было её, но подойти к ней, обнять, почему-то не решалась...