Продолжаю публиковать итоги моего читательского года (март-апрель 2021)
Дмитрий Миропольский. Тайна двух реликвий
Если вы поклонник авантюрно-приключенческой литературы с хорошей долей исторической познавательности, то вам сюда.
Трое «супергероев», среди которых (политкорректности ради?) афроамериканка, вышли на новое задание после найденного ими Ковчега Завета. В итоге имеем этакую смесь Дэна Брауна и Умберто Эко. Пугает объём: более 600 страниц, но на экране, наверное, неплохо бы смотрелось.
Юрий Грымов. Мужские откровения
От книги ждёшь чего? Откровений (в плане новых знаний), эмоций и подтверждения своих мыслей и представлений (наверняка, что-то ещё, но в списке - только то, что первым пришло в голову).
В случае с Грымовым случилось два из трех: эмоции и совпадения. Эмоционально откликаешься на его рассуждения. Ностальгически - читая воспоминания о детстве, смеёшься - на съемках рекламы, печалишься - на рассуждениях о современном русском кино.
Василий Аксёнов. Ожог
Ранние вещи Аксёнова, все то, что сделало ему имя ещё в СССР, все прошло мимо. Сейчас думаю: может, и к лучшему?
Попытался осилить «Ожог», изданный в 70-е и не у нас. Трижды закидывал невод в этот текст. Ничего не смог вытащить. На 66-й странице застрял, и дальше этот "рассказ о комсомольской юности" так и не пошел. "Комсомольской", конечно, в кавычках, потому что фоном - 68-й и Чехословакия, отрицание системы, иностранцы, мечты о Марине Влади, джинсы, джаз и прочая, этакий классический набор писателя-диссидента-шестидесятника. Несомненно, смело по тем временам написано, да еще и весьма юморно и затейливо, но читать невозможно. Тем более, что юмор словно у Зощенко позаимствован. Одни имена и фамилии чего стоят: Самсик, Буздыкин, Крюшкин.
Марина Ахмедова. Камень. Девушка. Вода
Безумно нравятся такие книги: национальный колорит прямо кожей чувствуешь. Хотя посмотрел биографию автора, а там дагестанского - только отцовская кровь. Родилась в Томске, журналист, в детстве два месяца провела у бабушки в Дагестане. Все, на что девочку хватило. Но приведенный в книге материал (история, предания, приметы, суеверия), даже если он додуман, настолько правдоподобен, что ни мысли о выдумке.
Горный аул. Примерно наши дни (книга вышла в 2018-м). Учительница Джамиля Гасановна, от ее имени идёт рассказ, поражена, увидев в школе свою коллегу, пришедшую в хиджабе. Затем в хиджабах приходят несколько девочек. Вокруг этого и завязывается конфликт: директор настаивает, что религиозной одежде не место в школе.
Но тут и вся книга - сплошной конфликт: власть светская и религиозная, ислам местный и привнесённый арабами, лесные братья и полиция, вековые традиции и современный мир. Джамиля, одинокая, так и не вышедшая замуж (а это же позор!) наблюдает за происходящим немного со стороны. Мир меняется, а люди нет, и в подтверждение этого нехитрого тезиса она вспоминает истории, рассказанные ее отцом и бабкой.
Юрий Буйда. Стален
Что мне всегда нравилось в книгах Юрия Буйды, так это смесь реализма и фантастики. В некоторых своих вещах он напоминает Маркеса: те же проявления волшебства в обыденной жизни.
В «Сталене» этого нет и в помине. Жесткий, если не сказать жестокий роман о нашем недавнем прошлом и настоящем. Из привычного (мне) Буйды - разве что жанровое смешение: роман и плутовской, и детективный, и роман воспитания.
Стален (имя образовано от имён матери и отца - Станислав и Елена) Игруев - популярный писатель. Само повествование - что-то вроде мемуаров: советское детство, провинциальная газета, переезд в Москву, 90-е, женщины, алкоголь, литература. Правда, все с таким перебором, что в какой-то момент удивляешься: не много ли на долю одного писателя выпало неожиданных поворотных встреч, женщин, водки и испытаний?! В целом же, как мне показалось, роман - попытка осмыслить «куда несётся Русь».
Павел Басинский. Лев в тени Льва
Читать Басинского - сплошь слёзы лить. От душевной неустроенности его героев, нежелания и неумения выстраивать отношения. А ведь это не романы, а документальные исследования. Говорил уже как-то, что автор взялся за золотую жилу, раскладывая биографию Толстого на составляющие. Теперь вот новая книга - про весьма сложные отношения с одним из сыновей - Львом Львовичем.
Виктор Шкловский отозвался о Толстом-младшем таким образом: «...будучи плохим писателем, плохим скульптором, сгорал от зависти к отцу...» Не знаю, зависть ли им двигала, но Лев Львович точно старался стать на одну, как минимум, художественную ступень с Толстым, вот только взобраться на эту высоту не получалось. Ни один из романов не потряс современников, его и печатали-то, видимо, чаще только из-за фамилии. Дошло до того, что он решил разоблачить отца, в статьях и произведениях опровергал его взгляды, потом, правда, каялся и искал понимания и любви.
Мария Башкирцева. Если бы я была королевой... Дневник
Я впервые читал книгу с неотвязной мыслью: она скоро умрет. В голове постоянно: «она могла бы, столько шансов, какая работоспособность». А в итоге - смерть в 25 лет.
От самих дневников впечатление двойственное. Ждешь какой-то глубины, мыслей, а все достаточно поверхностно и даже непритязательно. Но с другой стороны, прелесть в том, что девушка изо дня в день на протяжении почти 12 лет (то есть половину жизни) фиксирует каждое мало-мальски значимое событие в своей жизни, каждое переживание, при этом относится к этому достаточно критично. Дневник Башкирцева, кстати, завела, чтобы прославиться. Она хоть так хотела остаться в истории: чтобы будущие поколения знали, как жили женщины ее времени. Но она и вокалом занимается, чтобы стать великой певицей, и берет уроки живописи. Певицей она стать не смогла: потеряла голос, а вот известной художницей стала. Причем серьезная учеба в парижской женской мастерской Жюлиана началась, когда Башкирцевой было уже под двадцать. Но через 11 месяцев ее работу показывают на Салоне и награждают золотой медалью.
Уилл Швальбе. Книжный клуб конца жизни
«Мама учила меня тому, что каждый из нас может внести свой вклад в жизнь этого мира. Книги могут изменить мир. Благодаря им, мы понимаем, что должны сделать в жизни и что рассказать другим людям... Мама показала мне, что книги сближают людей и помогают поддерживать эту близость... И книги продолжают сближать нас даже после этого, как один из нас оставил этот мир».
Уилл Швальбе напишет эти строки через два года после смерти матери. Столько же Мэри Энн Швальбе боролась с раком поджелудочной железы. И эти два последних года мать и сын читали одни и те же книги, обмениваясь впечатлениями...