Как обычно, во время принятия кофею смотрю что-нибудь в интернете. Дзен там или ютуб какой. И там, помимо прочего, какая-то деваха эмоционально рассказывала про «любил-любил и разлюбил». Навеяло, поэтому допив кофей и решительно отставив чашку, вкратце излагаю про разлюбил:
….раньше я был большой любитель покататься на аттракционах – таких, типа американских горок или колес, которые вращаются в разных плоскостях. Там, где тебя крутит и мотает то вверх, то вниз. В общем, нравилось мне аттракционы - всегда с удовольствием и охоткой.
А теперь о совсем другом из жизни, вне интернета и любви. Дело было в истоках левобережья реки Мая, которая течет к Охотскому морю. Наш отряд завершил сезон. Уже снег лежал. И прилетел вертолет Ми-8 нас вывозить на базу. Рейс был первый и последний, поэтому забили камнями-вещами-человеками вертолет под крышу и я, как начальник, последний залез, одним боком прижавшись к куче вещей, а другим – к иллюминатору в дверке, которую еле-еле захлопнул. Не пошевельнуться. Когда вертолет прилетал, была более-менее хорошая погода, а к моменту отлета враз испортилась – ну, обычное дело в тех местах. Пришел снеговой заряд и метель. А перелетать на базу через Становой хребет, на другую сторону, уже к рекам, текущим к Северному Ледовитому океану. Вертолет вынужденно перегружен, еле взлетел, с разгоном под гору. Метелью его мотает, летим не высоко над хребтом, как обычно, а стелемся над склонами и проскальзываем в перевалах между гольцами. Сижу я там втиснутый, гляжу в иллюминатор, а там среди белой мути то склон черных скал с языками снега мелькнет, то на секунду окно в поземке приоткроется и видно, что прямо под нами – рукой достать- каменные осыпи пролетают. Тогда первый и последний раз видел, как вертолетные лопасти не горизонтально крутятся, а таким перевернутым конусом. Но поболтало-помотыляло, позаносило влево-вправо, поподкидывало вверх - вниз (что, прямо сказать, для Ми-8 совсем не характерно – обычно он летит гладко, как утюг по шелку) – но прилетели. На площадке базы вертолетчик и выходит не стал, так и остался сидеть, лбом к стеклу прижавшись. Ну, а я вылез – мне-то вертак разгружать надо. Хотя ноги, не скрою, мелко дрожали.
Так вот, я к чему - после сезона съездил в Китай, на остров Хайнань, типа отдохнуть. Там, конечно, в парк аттракционов – и на карусель сложных пируэтов, где вещи из карманов выкладывают и беременным и пожилым нельзя. Ну, крутится карусель, наклоняется в разные стороны, народ визжит - а мне скучно. Перед глазами не цветные пятна туристов, а каменный заснеженный склон Станового хребта мелькает. Да, там был адреналин. А тут, аттракционы эти – полная фигня. Так и разлюбил кататься на американских горках - как отрезало. Пресно. Была любовь - и прошла. Так вот бывает, что внезапно разлюбил.
___________
А! заодно вспомнил! от территории наших работ сравнительно недалеко находился голец Ямбуй – тот самый, про который «Злой дух Ямбуя». В подростковом возрасте читал и мысли не было, что меня туда занесет. На его вершине установлен знак в виде пятиугольной пластины из никелированной стали с надписью (точно не помню, но смысл) – «В память о первопроходцах» от новосибирского клуба туристов, вроде. Где-то у меня его фотография есть.
А в Новосибирске на доме, где жил автор «Злого духа Ямбуя» Федосеев, на Красном Проспекте, есть мемориальная доска. Как все в мире взаимосвязано – и Ямбуй, и Становой хребет, и разлюбил...