В разгар споров по поводу того, переносить ли государственные учреждения из столицы в другие города, возрождается вопрос: почему Мадрид был выбран королевским двором в 1561 году в качестве постоянной резиденции и столицы монархии?
Брат Бартоломе Карранса де Миранда, имеющий скромное происхождение, стал архиепископом Толедо и, следовательно, примасом Испании. Столь же безудержный, сколь наивный, он не осознавал опасностей своего эразмизма. Он был обвинен в ереси и прошел все 9 кругов ада.
Главный инквизитор Испании Фернандо де Вальдес обвинил его в распространении смелых лютеранских взглядов и протестантизма. Процесс длился годы и был отражен в целых 22-х томах дела. Карранса был заключен инквизицией в тюрьму на 17 лет. Бартоломе Карранса был оправдан лишь в 1576 году,и, будучи прощен, был отправлен в доминиканский монастырь Санта-Мария-сопра-Минерва , где умер семь дней спустя после прибытия. За пятнадцать лет до этого произошел случай, который стал решающим для него и для будущего всей Испании.
28 января 1559 года шайка шумных бродяг в Толедо нарушила молитвы архиепископа Каррансы, который поторопился вызвать судебных приставов для их ареста. Но на защиту мятежников вышло несколько священнослужителей, и началась уличная драка с мечами наперевес. Забаррикадированные во дворце архиепископа священники и служки забивали камнями и оскорбляли королевских чиновников.
Когда гражданские власти вошли в архиепископскую кафедру, они арестовали викария, прислужника архиепископа и еще нескольких слуг, которые незамедлительно были подвергнуты порке. Это был не первый случай, когда сложные отношения духовной и светской власти вызывали искры в (де-факто) столице империи - Толедо. Архиепископ постановил «запретить» и «прекратить божественное действие»; то есть вмешательство в религиозные таинства представителям государственной власти.
Унижение
Фелипе II приказал снять со всех штрафы, и Карранса подчинился, но настоял на наказании чиновников. В Пепельную среду должна была состояться процессия, в которой судебные приставы шли бы полуголыми и с веревкой на шее. Таким образом был бы унижен сам магистрат, представляющий короля, а церковная власть была бы удовлетворена.
Придворные оказались недовольны таким позорным наказанием. Это было началом конца Толедо как неофициальной столицы, хотя город и был исторической резиденцией Вестготского Королевства, назывался Имперским Городом, но он не был ни столицей, ни - в отличие от Вальядолида, Гранады или Севильи - не имел какое-либо центральное учреждение (государственный институт). У города не было значимого капитала, потому что поток денежных средств из недавно завоеванной Америки еще не был налажен.
Проблемы города больше не позволяли жителям Толедо в середине шестнадцатого века считать его идеальным местом для роскошной жизни. Толеданцы и придворные сходились только в одном: нужно переносить королевский двор в другое место. В значительной мере, потому жителям города надоело содержать королевскую администрацию, и они обвиняли Королевский Двор в том, что жизнь стала дороже. И неспроста. Сами приближенные к королю жаловались на трудности с подачей воды летом и зимой.
После битвы, спровоцированной Каррансой, Фелипе II, должно быть, и принял то решение. Потому что в том же году он приказал своему архитектору Хуану Баутиста де Толедо, который находился в Неаполе, срочно приехать в Мадрид, чтобы создать план работ по благоустройству поселения.
В лучшем случае в то время Мадрид мог считаться небольшим городком и «в дождливую погоду местом, подходящим только для тонущих крыс», как написал историк Генри Адамс. Что касается столицы одной из величайших империй в истории, что же Фелипе II мог видеть в Мадриде такого, чего не было в Вальядолиде, Барселоне или Севилье - самом роскошном городе Испании на то время?
Тысячу раз писали, что молодая королева (ей было всего 15 лет) Изабель де Валуа жаловалась на печальную атмосферу Толедо, левитскую, суровую и мало соответствующую тому, каким должен быть королевский двор эпохи Возрождения. Ей не нравились ни его узкие и неприглядные улочки, ни климат. Но думать, что весь Двор двигался из-за прихотей девушки - независимо от того, насколько она значимая персона - значит принижать значение государственного деятеля такого ранга, как Фелипе II.
Алькасар.
Что-то особенное должно было быть в Мадриде. Католические короли, Исабель I Кастильская и Фернандо II Арагонский, положившие начало объединению Испании, наслаждались королевскими охотничьими угодьями в окрестностях будущей столицы, а королевский Алькасар вполне подходил для того, чтобы там можно было останавиться и принимать высоких гостей. Энрике III и Хуан II долгое время жили в Мадриде. Также Католические Короли принимали там свою дочь Хуану Безумную и ее супруга Фелипе Красивого, когда те приезжали в Испанию. В Мадриде Карлоса V, в доме Лухана на Пласа-де-ла-Вилья, Франсиско I, король Франции, попавший в плен в битве при Павии, провел там все время своего заточения.
Это было небезызвестное место, а Фелипе II Мадрид "любил больше, чем есть руками." В своей секретной переписке он использовал такие придуманные названия, как Сантьяго-де-Мадрид или Домино-дель-Пардо. После отречения своего отца в 1556 году он приказал защитить охоту в Каса-де-Кампо и закончить начатые отцом, Карлосом V, работы по реконструкции Алькасара.
Чтобы обеспечить свое снабжение, крупные европейские столицы располагались на берегу моря или на берегах важных больших рек. Мадрид стал исключением. Вот почему многие думают, что король ошибся, не выбрав, например, Севилью, Неаполь (тогда он входил в состав Испанского Королевства) или Барселону. Но, в конце концов, это была корона Кастилии, а Неаполь и Барселона были чужими городами для кастильцев. (С другой стороны, Каталония была одной из территорий с наибольшей социальной нестабильностью, особенно из-за распространения бандитизма).
Кроме того, Фелипе II не забывал о восстании комунеров и опасался новых попыток финансового сопротивления в Кастилии. В итоге было решено, что постоянная резиденция Двора должна находиться на территории Кастилии. Отводить ее на периферию было не лучшей мерой. На территории Кастилии, но ни в коем случае не в Вальядолиде, потому что этот город вызывал отвращение у короля, будучи гнездом лютеран, хотя сам Фелипе II родился именно там, а Вальядолид стал королевской резиденцией на короткий период с 1601 по 1606 годы, и именно в этот промежуток времени здесь родилась Анна Австрийская, королева Франции.
Существует интересный миф, что Карлос V рекомендовал своему наследнику построить двор в Лиссабоне. «Если хочешь сохранить свои королевства, оставь столицу в Толедо; если хочешь увеличить их территорию, перенеси ее в Лиссабон, если хочешь потерять их, перемести ее в Мадрид», - передает слова Карлоса V своему наследнику Фелипе II эта небылица. Но это все выдумки: ни Толедо не был столицей, а Испания аннексировала Португалию в 1580 году, когда Карлос уже 24 года назад как почил в бозе.
Мадрид - прекрасный набор.
Возможно, преимущество Мадрида заключалось в том, что он был похож на коробку различных печений, приятную смесь заснеженных вершин, дубовых лесов, чистой воды, чистого воздуха и обильной дичи. Вдобавок он находился посреди густой сети королевских мест отдыха, у него было менее яркое общественное прошлое, чем у Толедо, и больше комфорта для жизни, чем в тесном Имперском городе, который так не нравился Изабель де Валуа.
Все лишь предположения, но факт остается фактом: Фелипе II, культивируемый и увлеченный архитектурой, пытался построить в центре полуострова игровое пространство эпохи Возрождения - locus amoenus. Это был не совсем географический центр, а скорее неоплатоническая сублимация совершенного, о котором говорили Леонардо, Николас Кузано или Марсилио Фичино, великие влиятельные лица эпохи Возрождения.
Здесь должны были появиться и места для управления страной и отдыха - дворцы Аранхуэс, Вальсаин и Асека, и места для Бога и мудрости - Эль Эскориал - храм и библиотека. Хотя, как бы это ни выглядело, маловероятно, что Эль-Эскориал имел какое-либо отношение к решению короля. Только в январе 1562 года было принято решение о строительстве монастыря, а первый камень был заложен в 1563 году.
В трактатах о городском планировании, использовавшихся в эпоху Возрождения - Витрувия или Альберти - предполагается, что король должен был жить в центре своих территорий, так же как сердце находится в середине тела. «Я был посередине: / остальные повернулись по кругу / и я был в центре», - написал Агустин Гарсия Кальво в тексте гимна Мадрида.
Кочующие королевские дворы.
К тому времени по всей Европе еще был жив обычай странствующих дворов, миграционная форма правления, распространенная в европейских королевствах в средние века. С тринадцатого века стала зарождаться потребность в постоянном политическом центре, из которого можно было бы управлять королевством. Королевские резиденции стали превращаться в современные столицы. Тюдоры, капетинцы, дом Ависов, австрийские Габсбурги или османская династия уже установили свои столицы в Лондоне, Париже, Лиссабоне, Вене и Константинополе.
В отличие от Карла V, который правил всеми своими территориями в изнурительных путешествиях, его наследник считал, что Империей может управлять только массивная бюрократия из одного утвержденного места. Сами Кортесы в январе 1600 года сообщили, что «кажется, Его Величество собирается оставить свой двор в одной части страны», потому что содержание тысяч советников, министров и слуг приводят к «неисчислимым расходам» . Прогрессивная бюрократизация в управлении сделала портативный двор невозможным.
Всю ночь на пятницу 1 февраля 1561 года, в Толедо не утихал снег. И он продолжал идти и на следующий день. Не было возможности снабжать Имперский город, который с населением около 70 000 человек превратился в болото, когда дождь растопил снег. Королевский Двор больше не мог там существовать. По весне король покинет город. Уже навсегда.
Несмотря на все происходящее, внезапное решение Филиппа II учредить двор в Мадриде в том же году всех удивило. За исключением иезуитов, которые основали в Мадриде школу для детей знати. Они точно что-нибудь да услышали. Хуан Баутиста де Толедо, королевский архитектор, поселившийся в Мадриде двумя годами ранее, тоже не был удивлен.
Однако никто не верил, что при создании столицы в Мадриде проводилась сознательная политика. Официально было известно, что король находится в Мадриде, но предполагалось, что это будет временно. В воскресенье 11 мая Мадридский совет получил королевский сертификат, в котором Фелипе II объявил, что его маршал и главный помощник королевы прибудут, чтобы взять на себя подготовку жилья, и приказал им помочь «в том, что было необходимо ". Жители Мадрида и не подозревали, что в конечном итоге это письмо будет иметь столь важное для всех значение.
3 июня 1561 года Королевский Совет уже находился в Мадриде. А за ним в Мадрид прибыли и другие государственные органы: Кастилии, Арагона, Инквизиция, различные ордены, казначейство, чиновники, музыканты, певцы, вся прислуга Изабель де Валуа, принца Дона Карлоса, принцессы Хуаны (сестра Филиппа II), дон Хуан Австрийский со своей свитой, послы... То есть все государство с его чиновниками, с их пышностью и всей их обстановкой.
Сколько человек перехали из Толедо в Мадрид? Между 1561 и 1563 годами население города увеличилось более чем в три раза. Причина, как вспоминает историк Альфредо Альвар, не в промышленности и не в сфере услуг, а в реформе 1548 года: введение в Кастилии "бургундского ярлыка" и, как следствие, увеличении числа должностей. В глфзах своих подданных монарх обретал божественный нимб.
Мадрид с населением 8000 жителей в 1561 году вырос до города с более чем 82000 человек к 1600 году. Десятикратный рост за 40 лет был невиданной прежде величиной.
Свалки мусора разрастались из-за стихийного строительства с дьявольской скоростью. Не заставило себя долго ждать строительство моста Сеговии, украсившего въезд в хаотичный Мадрид. Король выступал с претензиями на монументальность, несоразмерную небольшой речушке Мансанарес и крошечному городку, каким тогда был Мадрид, только начинавший забывать свое мусульманское прошлое.
Фелипе II все сделал правильно.
Это было только начало. Со временем, 460 лет спустя, обычное поселение превратилась в сплошную городскую застройку, в мегаполис. Столица, не только политическая, но также экономическая и финансовая, вызывает критику и опасения и сегодня. Почему в 2021 году Мадрид должен быть столицей всей страны? Но радиальная структура железных дорог и автомагистралей питает Мадрид, никак не иначе. Разве Барселона не заслуживает статуса экономической столицы из-за своих традиций, связанных с управлением финансами, как Нью-Йорк в Соединенных Штатах, Франкфурт в Германии, Амстердам в Нидерландах или Милан в Италии? Разве Кадис не заслуживает быть местом для Конституционного Суда? А Толедо, Севилья или Гранада - почему не претендуют на звание культурной столицы?
Вопросы интересны, но не нахальны. Гарсиа Кальво уже написал это в своем гимне: «Круг уже разрывается, / народы уже становятся государством, / и здесь кружится пустота / я остаюсь один». В этой дискуссии Мадрид и его управтельница, президент автономного сообщества Исабель Аюсо, остались одни. Это правда, что вдали от моря и судоходных рек ситуация в Мадриде представляла собой аномалию, которая препятствовала его развитию вплоть до появления железной дороги в середине девятнадцатого века; но, в конечном счете, Фелипе II все сделал правильно.
Без столицы в Мадриде обе Кастилии были бы еще более пустыми территориями Испании. Ведь и сейчас на их огромных территориях проживает всего 9% населения Испании, а это - более трети территории страны. И, внимание, этот процент достигает 24%, если добавить жителей Мадрида - почти 7 миллионов. Среди них 150 тысяч сотрудников госадминистрации, которых, если считать членов их семей, насчитывается около 400 тысяч человек. Демографическое развитие, гипотетическое распределение населения, которое предусматривает план развития Испании до 2050 года, вызывает зависть у некоторых региональных правительств.
Все началось с беспорядков, устроенных в Толедо епископом Бартоломе Каррансой зимой 1559 года. В то время Эль Греко только закончил писать "Призрачный вид Толедо", сегодня выставленный в музее Метрополитен в Нью-Йорке, мрачный образ тьмы и полутени в драматической цветовой палитре. Это полотно похоже на мрачную аллегорию грядущей лебединой песни Имперского города. Коронация мадридской столицы не заставит себя долго ждать.