Посвящается моему сыну...
Наиболее яркие и запоминающиеся сновидения мы видим находясь в опасной ситуации… Считается, что сновидения связаны с подземным или потусторонним миром… Сновидения возвращают нас к событиям, произошедшим с нами в течение дня…
Из какой-то полунаучной статьи
Утром было здорово!
Второй день каникул. Уроки делать не надо. Свобода. А сегодня Новый год. Точнее Новый год завтра, как говорит папа, а сегодня вечером мы пойдем в гости к маминой подруге, тете Лене, его встречать. Я правда не люблю тетю Лену, какая-то она не настоящая, зато всю ночь можно будет не спать. А утором – подарки! Я попросил у Деда Мороза новые коньки «Гаги», как у Сережки из параллельного класса. А ещё новый пенал со счетами и часами. Мы такой видели в магазине, когда покупали новый дневник. (Старый я потерял. Ну, как потерял… Просто там написано, что маме надо прийти в школу. А если она это увидит, то скажет Деду Морозу, что я себя вёл плохо. И коньков мне не видать. Вот и хожу уже целый месяц с новым дневником.)
Когда я проснулся папы и мамы уже не было дома. Я позавтракал, и тут позвонил Сережка:
– Мы с братом на горку идем. Бери санки и прибегай.
Мама, ещё вчера, велела быть дома и ждать их с отцом прихода в три часа. Надо будет отдохнуть, собраться силами… Но ведь я только чуть-чуть покатаюсь, никто и не узнает. Не сидеть же в каникулы дома.
Я быстро собрался. Когда я, прихватив санки, открывал входную дверь, наша кошка Котя очень строгим взглядом посмотрела на меня.
– Да, я ненадолго! Скоро вернусь.
– Мя! – сказала кошка.
– Котя, милая, ну, не выдавай меня. Я очень хочу коньки. И на горку я хочу. Я быстро. Никто не узнает.
– Мур! – сказала Котя, и я вышел.
Да её зовут именно Котя. Хорошая кошка, очень добрая и ласковая. И у неё очень длинные усы. Она, кстати, старше меня. Ей уже тринадцать лет. «Хозяйка дома» – так шутит папа.
Мы живем рядом с лесом. Точнее, парком. Но парк такой большой, что все называют его лесом. Там есть горки. Вот на горках мы сегодня и катались. Было весело. Полно ребят из нашей школы. Когда надоело кататься, решили лепить снеговиков. А потом играли в снежки. Короче, опомнился я, когда стало темнеть. Я очень надеялся, что родителей еще нет дома. Отрыл дверь ключом.
– Какой же ты бессовестный! – Мама стояла на пороге кухни. – Я же четко велела тебе сидеть дома. Сейчас придет отец – я ему все расскажу. Это его воспитание!
Я стоял, понурив голову. Папа тоже будет ругаться. И ему из-за меня достанется.
– Господи, с тебя льет ручьями. Ты же мокрый насквозь! – Мама пыталась стянуть с меня пальто. – Быстро в ванну!
Когда я вышел папа уже был дома. Он был грустным.
– Чудик, ну разве так можно! Я думал, что ты у меня взрослый, а ты…
– Потом будешь его учить, сейчас идите обедать, – с кухни раздался мамин голос.
Ели молча. Вот тебе и праздник. Я опять отличился: когда размешивал в макаронах сыр, то просыпал немного на пол.
– Ваня, ты ведешь себя как поросенок, – мама повысила голос. – Намусорил. Еду разбросал. Ты хочешь, чтобы завелись мыши? И в гостях будешь так себя вести? Надо оставить тебя дома.
– Мыши от упавших макарон не заводятся. Это не так работает, – возразил было папа, но мама так строго посмотрела, что он замолчал.
Папа только грустно вздохнул. После обеда он сказал:
– Надо выходить через три часа. Предлагаю немного отдохнуть и начать собираться. Ваня, ты, конечно поедешь с нами, но сейчас идешь в свою комнату и читаешь. Ты понял!
Я читал, лежа на кровати. Конечно, читать надо за столом, но уж очень хочется спать. На моём столе стояла маленькая ёлочка. Мне разрешили её поставить здесь. И даже нарядить самому. У нас есть маленькие пластмассовые игрушки, как раз для неё. Здорово получилось. Вот только огоньков на ней не было. «Это опасно» – сказала мама.
А в зале Большая ёлка. Папа принес ёлку позавчера, и мы все вместе украшали её. Стеклянные разноцветные шары, цветные шишки, колокольчики. А ещё два зайца, медведь, куколки, другие разные фигурки. Мамина любимая игрушка – стеклянная белая кошка с большими зелеными глазами. А моя любимая игрушка – космонавт. В шлеме, в комбинезоне, за спиной ранец с парашютом, а на груди надпись: «СССР». Много разноцветной мишуры. Наверху – стеклянные часы, которые показывали одиннадцать часов пятьдесят пять минут. (Я уже умею определять время). А ещё выше – красная звезда, как в Кремле. И много ярких огоньков. Папа сказал, что только он будет их включать. А звезда так высоко, что я не должен даже пытаться её зажечь сам. «Только с разрешения и под контролем взрослых», – сказала мама. И папа взял с меня слово. Эх, приходится держать.
Папа с мамой смотрели телевизор. А я лежал и читал книжку. Ну, ту, вы знаете, про черную курицу. Она в подземелье жила и была министром. У меня ещё такой диафильм есть. Но книжка интересней. У меня в ногах лежала кошка, и тихо урчала. Кажется, я тоже уснул.
– Господи, Коля, иди сюда! Он весь горит, – мама стояла у моей кровати. – Господи, что делать. Перед Леной не удобно. И я не готовила ничего. Вот и встретили Новый год!
Вошёл папа. Теплая папина рука опустилась на мою голову.
– Лида, неси градусник. А ты, – он же обращался ко мне, – раздевайся и ложись по-человечески.
Мама, положила мне под мышку холодный градусник.
– Ничего, сейчас папа сделает горячий чай с медом. И спать.
– А Новый год? А в гости? – спросил я.
– Всё, встретили. И сходили! – Мама явно сердилась. – Я тебе что велела утром делать, бестолочь такая? А ты!
Я начал плакать. Вошел папа с большой чашкой горячего чая и медом на блюдечке.
– Лида! Но ведь он же мальчишка. Он так устроен. А в гости сходим на старый новый год. Иди позвони Ленке.
Папа сел рядом со мной.
– Ничего, мой Чудик. Праздник устроим, когда поправишься. А пока просто спи.
– Пап, спой песенку.
– Позже, сыночка. Я приду чуть позже и обязательно спою.
Я уснул. Сквозь сон я слышал, как мама по телефону извинялась перед тетей Леной, что «Ваня такая бестолочь непослушная», как ругала папу, что «это он виноват, что надо не разговоры разговаривать, а всыпать пару раз как следует», что «в доме даже шампанского нет, а встречать водкой она не будет». Потом был звон кремлевских курантов, на улице были слышны крики: «Ура!». Папа несколько раз заходил в комнату, целовал меня. И мне было очень хорошо. В ногах урчала Котя. В квартире стало очень тихо. Свет в щёлке под дверью погас. Все спали.
Я не мог уснуть. Мне было стыдно, что я испортил всем праздник. Что мама обиделась, что папа расстроился. Что Дед Мороз не принесет мне «Гаги». Я ведь очень непослушный ребенок. Я тихо плакал.
Продолжение здесь