Настенька как будто сошла со страниц сказок. В массе подростков она выделялась если не писаной красотой, то добрым нравом точно.
Вежливая всегда: и с соседками поздоровается, остановится поболтать, и помощь предложит, если видит, что требуется. Смелая, но не наглая. Общительная, но при этом ненавязчивая. Не худющая, но и не толстая - про таких говорят "кровь с молоком"
Годков пятнадцать ей было, может чуть больше. В девятом классе училась, когда мы переехали в их дом.
А вот родители Настены были обычные. В своей квартире, как в панцире прятались, и дочку туда норовили загнать.
Отца толком не видно было - утром уезжал, вечером, по темноте уже возвращался.
А мама как на ладони - нервная какая-то, дерганая, хоть и педагог. Хотя может поэтому и дерганая.
Настя не жаловалась на мать, но стены в панельном доме почти прозрачные - секретов нет. Постоянно девчонку поправляла.
То с прогулки задержалась, то из школы поздно пришла. Или посуду не так помыла, в уроках ошибку сделала, телевизор долго смотрела.
Не похвалит никогда ее, не приголубит. Да и сама мать - Ирина ее звали - как струнка натянутая. Спина прямая, на лице макияж боевой, каждое слово тщательно взвешенное.
И от дочери того же, наверное, ждала - чтоб марку держала. А Настёна не такая была: открытая, настоящая, живая.
Настёна стала грустной ходить, глаза в пол прятала. Не выдержала, спросила у нее прямо. Оказывается, по мнению матери, как девушка лёгкого поведения себя ведёт. Слишком громко смеется. Вешается с разговорами своими на каждого встречного.
Больше я ту Настеньку не видела. В незнакомку она превратилась - дерганую, переживающую за марку и что люди вокруг подумают.
Мимо пройдет, бросит "здасьте" и в подъезд быстрее.