Трехсторонний саммит Россия-Индия-Китай вполне может стать первым крупным международным событием 2022 года. Мировые СМИ полны спекуляций и громко гудят о том, что президент России Владимир Путин прилагает немалые усилия для установления мира между Индией и Китаем, чтобы встретить премьер-министра Нарендру Моди и президента Си Цзиньпина лицом к лицу, чтобы понять причины прорыва в затянувшемся и болезненном тупике их пограничных переговоров.
Все началось на прошлой неделе с сообщения российского ТАСС о том, что помощник президента Юрий Ушаков заявил, что во время видеозвонка 15 декабря Путин не только проинформировал Си о своем визите в Нью-Дели 6 декабря, но и оба лидера договорились «постараться провести следующий саммит в рамках РИК (Россия-Индия-Китай) в ближайшем будущем». Несмотря на острые вопросы по этому поводу, ни китайские, ни индийские представители не подтвердили и не опровергли эти сообщения.
Между тем, более чем 20-месячная пограничная напряженность между Индией и Китаем вошла в стадию взаимно болезненного тупика. Эта пограничная напряженность не только свела на нет их межминистерские переговоры и более десятка встреч основных командиров, но и бесцеремонно положила конец их много разрекламированным ежегодным неформальным саммитам Моди-Си. Эти саммиты когда-то считались самой новаторской инициативой и ознаменовали перезагрузку в их двусторонних отношениях; демонстрируя впечатляющие результаты и нестандартные инициативы. Их модель партнерства в области развития 2+1 при запуске проектов в третьих странах рассматривалась как мощное противоядие от Индии, дистанцирующейся от Инициативы Си «Один пояс - один путь».
Например, их первый неформальный саммит в апреле 2018 года был проведен менее чем через восемь месяцев после 73-дневного военного противостояния в Докламе, а второй неформальный саммит в октябре 2019 года - всего через два месяца после перегруппировки Индией своих сил в Джамму и Кашмире. Китай не только осудил Индию, но и передал этот вопрос в Совет Безопасности и Генеральную Ассамблею ООН, последняя состоялась всего за две недели до саммита Си-Моди. Но инцидент с Галван в июне 2019 года испарил весь их «дух Уханя» и «соединения Ченнаи».
И теперь, когда Индия и Китай вступают во вторую зиму, поддерживая развертывание тяжелых высотных передовых подразделений в западных Гималаях, можно достаточно определенно объяснить действия президента Путина, в разгар собственного кризиса в соседней Украине, прилагающего усилия по привлечению Моди и Си к тому, чтобы вернуться за стол переговоров. Во-первых, Путин видит, что все больше увязает в украинском болоте, объединив против себя весь Запад - как видно из предупреждений, сделанных на недавних саммитах Группы семи и Организации Североатлантического договора - в попытке изгнать Путина за его стремление возродить царские или советские модели усыновленного авторитаризма у себя дома и в ближнем зарубежье.
Начиная с аннексии Крыма в 2014 году и до недавнего получения абсолютного большинства голосов на парламентских выборах его партией «Единая Россия», проецирование личной власти привело к тому, что Путин бросил вызов Западу. Но перед лицом этой растущей напряженности Путин считает Китай и Индию своими самыми надежными партнерами, которые поддерживали его в большинстве его действий. Он, несомненно, должен удерживать их вместе.
Во-вторых, Путин понимает, что Россия серьезно заинтересована в сохранении близости Индии и Китая, и это выходит далеко за рамки его личных предрасположенностей. Нетрудно понять, как глобальное положение России - и особенно ее потребность в прочной экономической устойчивости - по-прежнему подкрепляется ее дружбой с Индией и Китаем. Обе эти страны остаются основными направлениями российского оборонного экспорта. Оба они постепенно превратились в крупных инвесторов в российские энергоресурсы и в несколько других многосекторальных совместных научно-исследовательских и опытно-конструкторских проектов.
Со времен распада Советского Союза предложение премьер-министра Евгения Примакова о создании стратегической трехсторонней системы Россия-Индия-Китай поддерживало это трио вместе. В самом деле, их стратегический треугольник RIC не просто придерживался курса, но, и, к разочарованию США и их друзей и союзников, часто придерживался противоположных взглядов и стратегий по самым сложным региональным и глобальным вопросам.
В-третьих, Путин опирается на впечатляющий послужной список Москвы в содействии переговорам такого рода в этом регионе. Можно начать с роли Советского Союза в прекращении индо-пакистанской войны 1965 года путем посредничества в Ташкентском соглашении или с его поддержки Индии в индо-пакистанской войне 1971 года и освобождении Бангладеш.
Однако Москва сталкивается с серьезными трудностями, когда дело касается посредничества между Индией и Китаем. Однако в последнее время Москва научилась играть важную посредническую роль в отношениях между Индией и Китаем, как это имело место в недавней пограничной напряженности, которая показала на то, как Россия импровизирует с поставками своей техники, чтобы удовлетворить этим сложным уравнениям между Индией и Китаем.
Например, в преддверии саммита Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) 2020 года под председательством России Москва в сентябре оказала содействие двусторонним встречам между министрами обороны и иностранных дел Индии и Китая, что дало хорошие результаты и привело к внешнеполитическим переговорам, когда министры опубликовали очень оптимистичное совместное заявление для прессы. Но эти позитивные настроения впоследствии никак не повлияли на ситуацию. После короткого начального периода продвижения вперед в их согласованном военном разъединении переговоры о границе между Индией и Китаем зашли в тупик в последние 15 месяцев.
В октябре Китай принял новый Закон о сухопутных границах, который вступает в силу с 1 января 2022 года. Он предусматривает, что Китай строит сотни образцовых деревень в своих приграничных районах с целью облегчения долгосрочного развертывания военных сил. Индия также была вовлечена в подготовку к этому долгому пути стратегий взаимного сдерживания, которые неизбежно истощают ресурсы, людей, деньги и моральный дух с обеих сторон.
Наконец, Путина беспокоит сохраняющаяся пограничная напряженность, которая подтолкнула Индию к главному сопернику России - Соединенным Штатам. Индия и США не только подписали десятки соглашений, включая три основополагающих соглашения, которые позволяют США делиться своими передовыми военными технологиями с ней, но и разместила заказы на различные оборонные технологии на сумму более 20 миллиардов долларов. Двусторонняя торговля между Индией и США более чем в 12 раз превышает объемы торговли Индии и России. Самоуверенные США предупреждают Индию, чтобы она прекратила закупки оборонного оборудования у России или столкнется с санкциями. Ясно, что Путин не может позволить, чтобы эти дела остались без внимания.
Таким образом, накануне визита Путина в Индию 27 ноября Россия, Индия и Китай инициировали трехстороннюю виртуальную встречу министров иностранных дел, якобы нацеленную на возрождение мирного процесса, «ведомого афганцами». В коммюнике, опубликованном по окончании этих онлайн-переговоров, было подтверждено их общее обязательство побудить Талибан сформировать действительно инклюзивное правительство. Но, отмечая силу их уникального треугольника, это заявление из 35 абзацев также подчеркивает мелкие различия в их вовлечении в политику Афганистана по сравнению с действиями США и их союзников, которые продолжают настаивать на сохранении суровых санкций.
За этим последовал бурный шестичасовой визит Путина в Нью-Дели и интенсивные пятичасовые переговоры, за которыми последовал его часовой с лишним видеозвонок с президентом Си, который спровоцировал слухи о трехстороннем саммите RIC – первым крупным международным событием 2022 года.
СВАРАН СИНГХ, профессор дипломатии и разоружения в Школе международных исследований Университета Джавахарлала Неру, Нью-Дели