Годы правления Петра I стали временем возвышения никому до того неизвестных и незнатных лиц, проявивших личную верность монарху. Одним из них был Франц Лефорт, близкий соратник и друг императора. Вся его жизнь напоминала яркую авантюру и череду необычайных приключений. Хотя не стоит забывать, что именно он был в числе тех, кто долгие годы помогал Петру в решении важных вопросов и лично участвовал в государственных делах. Оттого и удивительно, что заслуги Лефорта помнят немногие. Так чем же он выделялся и заслужил свое прижизненное высокое почтение?
Конечно, Франц Лефорт был иностранцем. Он родился в 1655 году в Женеве в семье торговца. Примечательно, что предки Франца носили фамилию Лиффорти, но затем изменили этот «плебейский» вариант на более благозвучный, будто бы дворянский.
Франц обучался в коллегиуме и даже показывал неплохие успехи, но все его знакомые сходились во мнении, что больших высот ему достичь не удастся. Не мог он и претендовать на семейное наследство, так как был младшим сыном. Чтобы юноша начинал жить самостоятельно, его в 14-летнем возрасте отправили в Марсель, где у знакомого отца была торговая лавка.
Франц всегда отличался бойким нравом и живым умом, умел быстро оценивать людей и правильно предлагать им идеи. Казалось бы, идеальный продавец. Но нет. С торговлей у Лефорта не сложилось. И причиной была скука, которую навевало на молодого человека это занятие.
Франц грезил чем-то интересным, хотел наполнить свою жизнь яркими впечатлениями. Для этого он сбежал и устроился в марсельский гарнизон. Жизнь кадета пришлась ему больше по душе, но особенно ему нравились не караулы и работа с орудиями, а проходившие в свободное время солдатские кутежи.
Однако для поддержания праздного образа жизни Лефорту не хватало денег. Конечно, всегда был вариант вернуться в Марсель, но он отвергал его и оставлял лишь на крайний случай. Поэтому Франц на какое-то время решил вернуться домой. В Женеве он познакомился с Карло Якобом, младшим братом герцога Курляндии. Тот рассказал ему о необычайных перспективах, которые ждут юношу в идущей Голландской войне. Лефорт был под впечатлением - это именно то, что ему было нужно.
Семья была категорически против отъезда Франца в Голландию. Отец даже пытался запретить это сыну и постоянно скандалил, объясняя, что вся эта затея - лишь бессмысленная авантюра. Но молодой человек был непреклонен и вскоре покинул дом.
Франц был принят в свиту герцога Фридриха-Казимира и выполнял его особые поручения. Парень проявлял себя талантливо, при этом не скрывая и своего честолюбия. Обратил на это внимание полковник ван Фростен, посоветовав Лефорту отправиться в Россию. Он послушался и вскоре отбыл в Москву, поселившись в Немецкой слободе, где тогда жили все иностранцы. Должность он себе выбрал достаточно мирную - стал секретарем датского дипломата.
В 1678 году Лефорта отправили в Киев на службу в гарнизоне. Дослужившись до командира роты, он проводил успешные операции, участвовал в столкновениях с крымскими татарами, проявил себя как превосходный стрелок и наездник.
Покровителем Лефорта стал Голицын, фаворит царевны Софьи, занимавшей пост регента. Голицын, стремившийся быть ближе к европейской культуре, приблизил к себе женевца и помогал в продвижении по службе. Так Лефорт дошел до звания подполковника. Однако в момент, когда противостояние Софьи с ее младшим братом Петром дошло до критической точки и всем приближенным нужно было сделать выбор, Лефорт предпочел перейти на сторону Петра. Царь этот поступок оценил и принял иностранца в ряды своих сподвижников. Со временем их общение переросло в крепкую дружбу.
В 1681 году Лефорт получил отпуск и решил навестить семью в Женеве. Родные встретили его с радостью, но пытались отговорить от возвращения в «дикую Московию». Франц же был возмущен: он офицер, который принес присягу русскому царю, и нарушить ее было бы величайшим позором. Несмотря на уговоры, он вернулся в Москву, чтобы продолжить службу.
На русский манер его стали называть Франц Яковлевич. Он присутствовал при многих значимых событиях из жизни Петра I и даже поспособствовал знакомству царя с Анной Монс, ставшей на долгое время ему любовницей.
Лефорта Пётр ценил и осыпал подарками и привилегиями. Небольшой дом на берегу Яузы, принадлежавший Францу, он приказал достроить и расширить — именно здесь царь часто проводил собрания и дружеские посиделки. Со временем здание все меньше стало походить на дом: в нем было множество украшений, скульптур, картин, огромный штат прислуги, а также парк с дикими животными.
В 1693 году под Москвой были проведены армейские маневры, одним из отрядов в котором командовал Лефорт. Он помогал знакомиться русским солдатам с европейскими принципами ведения боя. Но во время этих учений Франц Яковлевич чуть не расстался с жизнью - в одном из «сражений» ему в лицо угодил горшок с порохом. Лефорт получил сильнейшие ожоги шеи и лица, но все же сумел водрузить знамя на укрепление условного противника.
Во время Азовского похода части Лефорта оказались наименее пострадавшими. Была ли в этом заслуга самого командира - не ясно. Однако сам Франц во время отступления упал с лошади и получил серьёзный ушиб и опухоль.
Есть версия, что идея Великого посольства была подсказана царю именно Лефортом. Он же и стоял на важном месте в проведении этого предприятия. Когда Пётр резко прервал поездку из-за случившегося стрелецкого бунта, Лефорт вернулся вместе с ним. Яркого участия он в подавлении выступления не принимал, даже выступал противником казни стрельцов.
После этого Лефорт решил посвятить себя мирной жизни. Он занялся обустройством и украшением своего известного имения. В феврале 1699 года Лефорт устроил пышное торжество по случаю новоселья.
Однако годы и травмы давали о себе знать. Франца уже всерьёз подводило здоровье. 12 марта 1699 года он потребовал к себе пастора, а вместе с ним вина и музыки. Под звуки любимых арий Лефорт ушёл из жизни в тот же день.
«Я потерял самого лучшего друга моего, в то время, когда он мне наиболее нужен», — сказал Пётр I, потрясённый вестью о кончине Франца Лефорта. На его надгробии по приказу царя было написано: «На опасной высоте придворного счастья стоял непоколебимо».