Сергей Павлов известен в первую очередь по «космической» дилогии «Лунная радуга»/«Мягкие зеркала» (да, я в курсе, что есть еще «Волшебны локон Ампары», но я его все-таки отделяю от первых двух романов). Помимо нее он написал не так уж много, но как минимум одно произведение я по уровню готов уравнять с дилогией. Речь идет о повести «Акванавты» (в молодогвардейской «Библиотеке советской фантастики» она была издана под названием «Океанавты»).
Повесть впервые была опубликована в 1968 году, за восемь лет до выхода «Лунной радуги», но, на мой взгляд, ничуть не уступает по уровню мастерства, сюжету, психологизму. Конечно, концепцию освоения глубин океана фантасты (особенно советские) разрабатывали давно, но Павлов вывел эту тему на совершенно новую высоту. Это не просто «производственная фантастика ближнего прицела», это вполне глубокое, серьезное произведение, поэтичное и не лишенное философской глубины.
Что отдельно хочется отметить — полнейшая аполитичность Павлова. Как и в цикле о «мягких зеркалах», его куда больше интересует психология отдельных людей с оной стороны и социально-философские аспекты освоения недоступного — с другой, чем вопрос «кто прав и победит - «наши» или «ихние»?». Мелькнуло поверхностно — буквально в паре предложений на всю повесть, так что практически не обращаешь внимания.
Помимо самого довольно лихо закрученного вокруг интересного фантдопущения сюжета, одно из главных достоинств повести — ее атмосферность. Думаю, что это была одна из главных целей Павлова — попытаться передать, что может ощущать человек, работающий на дне океана, в зоне вечной тьмы в километре от поверхности. Впоследствии эту тему подхватил Уоттс в «Морских звездах» - его рифтеры кажутся мне близкими родственниками акванавтов Павлова (хотя Павлов все-таки оптимистичнее). Недаром сами акванавты в повести называют себя «ангелами тьмы». Кульминационный момент, когда герой замирает в тоще воды, в трех километрах от поверхности и трех километрах от дна, грезя «реквиемом бездны» прописан так, что аж мурашки по коже бегут… Невозможно осознать такое абсолютное одиночество, но можно немного прикоснуться к нему — благодаря таланту автора.
Основной моральны посыл романа, конечно, заключается в вопросе: готовы ли люди к морально ответственности за открытия, которые одно за другим выдает стремительно несущаяся вперед наука? Пятьдесят лет назад Павлов практически предвосхитил ожесточенные споры, которые сейчас идут вокруг этичности клонирования людей и экспериментов с человеческим геномом. И пусть фантдопущение повести относится к немного другой области (хотя, возможно, оно ближе к нашей научной действительности, чем может показаться), принципиальной разницы нет.
Кстати, о фантдопущении. Идея о случайном «отпечатывании» человеческой психики в мозг гигантского кальмара на самом деле куда более жуткая, чем это описано в романе. Страшно представить себе, что может чувствовать молодая женщина, внезапно осознавшая, что она заперта в теле глубоководного моллюска, в безднах океана среди акул и других головоногих. Павлов коснулся этого лишь вскользь, несколькими мазками, и, наверное это к лучшему — все-таки он писал не психологический «ужастик» в духе Харлана Эллисона или Томаса Диша, а крепкую научную фантастику.
Повесть пользовалась успехом и даже была экранизирована в 1979 году на студии имени Горького режиссером Игорем Вознесенского, но не слишком удачно: в погоне за приключенческой составляющей создатели фильма полностью потеряли психологический и философский аспекты книги, без которых она превращается в довольно заурядный фантастический «движняк» на тему освоения океана. Поэтому рекомендовать я фильм не могу, а вот повесть, если кто не читал — обязательно стоит найти.
#ссср #научная фантастика #фантастика #литература #писатели #из архивов советской фантастики