1
Видимо, синоптики снова ошиблись.
Рома рассчитывал на морозную, но ясную ночь, именно поэтому он решил ехать к друзьям, которые ждали его за городом, вечером, вместо того, чтобы дождаться утра. Плюс к этому его девушка устроила чуть ли не истерику, когда узнала, что Рома собирается приехать утром.
— Мы не виделись три недели! — кричала она, — я хочу, чтобы ты приехал сегодня! Ничего с тобой не случится!
С трудом ориентируясь в снежной пелена, Рома пытался понять, осталось ли в их отношениях хоть что-то, за что ещё можно бороться. Может быть, что-то и было, но ему в голову пришла только одна мысль: ее нужно бросить. Наши отношения изжили себя.
Видимость стала практически нулевой. Перед Ромой вдруг возникла белая стена, за которой невозможно было хоть что-то разглядеть. Дорога была незнакомой, машин вообще не было. Ни встречных, ни идущих а том же направлении, что и Рома.
И парню стало жутко.
Он сбросил скорость с шестидесяти до сорока не ориентируясь, где его полоса, где полоса встреченного движения, а где обочина. Понимая, что друзья будут волноваться, Рома хотел позвонить им, но обнаружил, что сеть недоступна.
Ещё лучше, — подумал он.
В мутной пелене снега мелькнуло что-то темное, то ли крупное животное, то ли… Рома резко надавил на педаль тормоза, одновременно пытаясь уйти вправо, и случилось то, что должно было случиться. Машину занесло. Рома слетел с обочины в кювет, который оказался довольно глубоким.
Подушка безопасности не сработала, хотя удар был довольно сильным. Если бы не ремень, Рома мог бы получить серьезные травмы. Сотрясение мозга, например, или сильный ушиб грудной клетки. Или что похуже.
С минуту Рома сидел в работающей машине, пытаясь осознать случившееся. Начала появляться боль в шее и плечах. На место потрясения пришло отчаянию. Рома вышел из машины и тут же почти по пояс провалился в снег. Однако гораздо опаснее был холод, который Рома ощутил, стоило только выйти из тёплого салона.
Осмотрев машину, Рома убедился, что повреждения минимальные, возможно, даже радиатор остался целым, но… какое это все имело значение, если за час езды он не встретил ни одной машины?
Ни одной.
Пытаться выехать самостоятельно смысла не было. Разве что, ещё сильнее застрять.
Я могу дождаться в машине утра, и утром кто-нибудь точно проедет, хотя бы те же самые снегоуборочные машины, но…
Но на сколько хватит бензина?
Идти до базы пешком? Еще лучше. Температура уже опустилась до минус двадцати пяти и продолжала снижаться.
Связи по-прежнему не было.
На место отчаяния пришёл страх. Жуткий холод, темнота, пустая, занесённая снегом дорога. Поймут ли друзья, что он попал в беду, или решат, что он приедет завтра? Встревожит ли их тот факт, что они не смогут до него дозвониться?
Оглядываясь по сторонам, Рома вдруг заметил вдалеке мутное, расплывчатое пятно света. Рома понятия не имел, что это могло быть, но почти не сомневался в том, что встретит там людей.
А вдруг я только отойду, и тут же мимо проедет машина.
Он решил рискнуть.
Укрываясь от мелкой колючей крупы, Рома пошёл в сторону света.
2
В первый момент Рома подумал, что дом необитаем. К слову, дом показался ему просто огромным, но рассмотреть его более детально мешала темнота и метель.
Одиноко стоящий в поле дом? Серьезно? Но…
Мороз крепчал, ледяной ветер и колючий мелкий снег безжалостно хлестали по лицу. Пальцы в кожаных перчатках онемели от холода. Голова и плечи болели.
В одном из темных окон мелькнул отблеск… свечи? Возможно, ветер повредил провода, но проблема заключалась в том, что никаких проводов не было, как не было и столбов, на которых они должны были крепиться.
Но сейчас Рому это волновало меньше всего. Холод — вот, что имело значение. Жуткий холод.
Дверь открылась, но Рома не мог вспомнить, как стучал в неё. Ему стало слегка не по себе. Появилось неприятное чувство, описать которое он не мог.
В дверном проеме возник силуэт девушки. Порыв ветра моментально задул свечу, которую она держала в руках.
Свеча? — подумал Рома, — не фонарик? Свеча?
Он мечтал закутаться в тёплое одеяло… в несколько тёплых одеял. Казалось, холод проник внутрь него, и возможность согреться стала казаться чем-то нереальным. Чем-то призрачным.
— Здравствуйте, извините, я… мне нужна помощь, — заговорил Рома, — сотовый не ловит. Я очень замёрз и…
— Проходи, — перебила его девушка, — в доме тепло.
В доме действительно оказалось тепло. И темно. Девушка снова зажгла свечу, но её тусклый свет и пляшущие по стенам тени давили на глаза и создавали ощущение замкнутого пространства, несмотря на то, что в доме было довольно-таки просторно. У Ромы создавалось впечатление, что он идёт по узкому коридору… уходящему в никуда.
Он шёл за девушкой, и через пару секунд они оказались в жарко натопленной кухне. Треск дров в печи на фоне злобного завывания ветра с улицы создавал уютную атмосферу и навивал сон. И все же… смутная тревога никуда не делась. Но теперь она напоминала непогоду за окном: тревога была, но где-то там.
Девушка бродила по комнате, как тень. Но Роме в голову пришло другое сравнение: как некая тёмная субстанция. По телу начало медленно расходиться приятное тепло.
— Мне надо позвонить… — пробормотал Рома, борясь со сном, — у вас есть телефон или… — глаза закрывались. Мысли путались в голове. Девушка молча подала ему кружку с каким-то горячим напитком, и он так же молча его выпил. Вкус был приятным.
— Это чтобы не заболеть, — пояснила девушка, — отдыхай. Согревайся. Все будет хорошо.
До рассвета была ещё целая вечность. Чёрная, непроходимая вечность. Ведь именно сегодня была самая длинная ночь в году.
На секунду Роме показалось, что он снова находится в машине. Двигатель не работал, холод укрывал его собой, как одеялом. В лобовое стекло ярко светили холодные звёзды.
Но… ведь… метель… — подумал он и снова оказался в жарко натопленной кухне. Дрова весело и уютно потрескивали в печи. За окном снова бушевала метель и выл ветер.
Рома начал засыпать.