пролог
начало
Конгрегация. Новый враг
Фарел повернулся, собираясь уйти.
Но тут двери распахнулись и вошел распорядитель.
— Прошу извинить, грассы. Из Канмерны прибыл гонец, уверяет, что вести неотложные. Тирасс, прошу принять послание.
Владыка юго-восточных степей торопливо поднялся, не озаботясь одернуть полы своего болотно-зеленого парчового халата, пересек зал и забрал свиток у распорядителя. Гонец в Конгрегацию мог прибыть только с очень неприятной вестью.
Пробежав глазами послание, он ощутимо побледнел.
— Грассы, думаю, это важно. С зимнего восхода в Канмеру и Туор вторглись орды неизвестных кочевников. Поскольку все войска сейчас сосредоточены вокруг Туорлана и, возможно, погибают, нам нужно подумать, что делать с новой напастью.
Фарел снова повернулся к владыкам и воздел руку, привлекая внимание.
— Грассы, сейчас я предлагаю перемирие. Несмотря на всё, что вы сделали, сейчас я готов пощадить ваши войска, чтобы было кому противостоять нашествию.
— Смотрите-ка, какой ты благородный — скривился кайсар Паргалона, чувствуя себя защищенным значительным расстоянием до своего владения. — Ты еще предложи нам оставить добычу и вывести войска, чтобы успешнее противостоять каким-то грязным кочевникам.
— Мой лайсер[1] пишет, что кочевники организованы, прекрасно вооружены и уже взяли пять городов, прежде, чем домчался гонец. Городов, грассы! Кочевники обычно не трогают крепости, грабя лишь то, до чего можно без проблем дотянуться. Боюсь, мы столкнулись с новым, серьезным противником.
Как известно, нет приятнее вести, чем беда у соседа. Туор и Канмерна первыми были на пути неведомых пришельцев и остальные владыки считали, что дальше этих двух государств кочевники не пойдут. Поэтому слова тирасса были встречены равнодушно.
Денир Сугарта, дернув себя за начавшую седеть бороду, прямо высказался:
— Мне без разницы, разрушат Туор наши войска, или кочевники. Раз уж мы начали войну, её нужно заканчивать победой.
Фарел удивился:
— Тебе настолько наплевать на собственную армию, денир?
— Моя армия, — самодовольно усмехнулся властитель Сугарта, погладив живот: — стоит в моих границах. В полной готовности. А вот армии Атаора и Неорима[1]… Ну, новых наберут, что ж теперь?
Правители названных карликовых государств целиком зависящих от крупного и могущественного Сугарта, потупились. Именно в этот момент им стало понятно, что дни их владычества заканчиваются.
Пожилой Таорин покачал головой:
— Очень легкомысленно, владыка. Кочевники пройдут через разоренный войной Туор за пару дней, еще день им понадобится, чтобы уничтожить твоих вассалов. Ты уверен, что справишься один?
— Почему один? Я приглашаю владык Сагамора, Паргалона и Ликурты[2] создать союз для отражения нашествия этих… как там тирасс их назвал? В общем, кочевников.
— Я их не называл… — растерянно откликнулся владыка Канмерны, прикидывая, где взять войска и во что ему это встанет. Даже пригласить наемников он сейчас не успевал. В свитке доверенный управитель писал: «орды кочевников закрывают окоем. Как нашествие ракхуны[3], они уничтожают всё на своем пути.»
Снова вошел распорядитель:
— Послание кейтару Карагада. Гонец уверял, что речь идет о жизни и смерти. Прошу извинить.
Суровый бородач в белоснежных свободных одеждах всадника Востока, под которым виднелась толстая поддоспешная куртка, принял послание, пробежал его глазами и озадаченно поднял глаза.
— Я удивлен, владыки. Мои отважные воины терпят поражение за поражением. Такого не бывало многие эпохи! Думается мне, враг сильнее, чем мы можем представить. И, пожалуй, я склонен поддержать владык Канмерны и Туора. Время отложить разногласия и готовиться к большой войне.
— Ну же! Ваше слово, владыки! Я могу успеть остановить гибель ваших войск! — Фарел стоял один против всех. Но его не слушали. Кто-то решил отсидеться, пользуясь расположением своего государства, кто-то был уверен, что их армии, с поддержкой магии, легко разметают кочевые орды. А кто-то впал в растерянность и уныние. Драгоценные четки времени утекали в песок Вечности, а согласия среди власть имущих не находилось.
Лишь когда в третий раз появился распорядитель, изрядно встревоженный, и передал послание барнасу Пелагира, до властителей стало доходить, что проблема серьезнее, чем хотелось думать.
— Они называют себя «кхорты» и ведет их некто Зелимар. Это всё, что мне стало известно. — ознакомившись с посланием, барнас уронил свиток на стол.
— Получается, Канмерна пала? — удивился нарадх Сартала.
— Не знаю… — откликнулся тирасс, комкая свое послание в кулаке. — Пока скакал гонец, многое могло измениться.
— Может, пригласим этого Зелимара к нам? — спросил паргалонец. Раздались смешки.
— Признать чумазого кочевника ровней себе? — брезгливо поинтересовался владыка Сагамора.
— Лучше признать сейчас, чем восстанавливать разоренную страну потом. Кочевники падки на лесть — давайте же отправим к нему пышную делегацию.
Фарел подошел к Таорину и вполголоса обратился к пожилому королю:
— Сдается, уважаемый Таорин, ты здесь старший не только по летам. Призови этих туволов вернуться к важным делам. Время уходит, прямо сейчас, по воле своих неумных владык гибнут отличные бойцы. В моих силах остановить это, но я хочу гарантий.
— Понимаю тебя, юноша. Но, увы, моя роль здесь во многом декоративная. Хотя, ты прав, попытаться стоит.
[1] Севернее Атаора расположено государство Неорим. Некогда цветущая провинция, Неорим, после двух эпох непрерывных войн, пришел в упадок и чуть раньше Атаора признал верховенство Сугарта, сохранив территории и уклад жизни, но лишившись политической самостоятельности.
[2] Ликурта вобрала в себя целых четыре имперских провинции. И хотя усобицы там избежать не удалось, интересы перекрестка торговых путей возобладали. В результате внутренних войн и заговоров власть оказалась у шама (главы) гильдии воров. С тех пор и поныне правителя называют шамом, что с одного из древних языков переводится как «оседлавший удачу». Надо заметить, что удача сопутствует Ликурте, процветающей и богатеющей на зависть соседям. Немало этому способствует географическое положение: по территории государства протекают три полноводных реки: Рансола, Камарна и Даларат, с севера с ней соседствуют почти незаселенные территории, на которых нет сколь-нибудь организованной власти, а дружины «независимых» владетелей больше грызутся между собой и нападают на караваны, нежели представляют угрозу более сильному южному соседу; с юга Ликурта граничит с Сугартом и Неоримом, с которыми успешно торгует и практически не воюет, а на востоке расположился Туор, который никогда и не вел захватнических походов. На северо-востоке Ликурту ограничивают бывшие земли Тенаурат, на которых в свое время разгорелась эпическая битва между остатками имперских легионов и войсками рвущихся к независимости южных провинций. В итоге войны с обильным применением магии, земли империи были не только опустошены, но и отравлены магией и полностью обезлюдели. Сейчас они носят условное название Пустошей (или Великих Пустошей) и служат самой надежной границей.
[3] Ракхуна — насекомое. Ближайший аналог на Земле — саранча. Различия чисто биологические, но поведение соответствует в точности.
[1] Лайсер— первый советник, он же главный полководец Канмерны. Среди прочего, заведующий разведкой.
Благодарю за интерес к моей книге и надеюсь на ваши лайки и комментарии.
Подпишитесь на канал, чтобы не пропустить новые публикации.