пролог
начало
Приглашение. Память
предыдущая часть
Тарви кивнул и остался.
— Что-то ещё? — бросил Фарел через плечо, разглядывая карту.
— Да как сказать?... — смутился северянин.
— Ну! Не томи. Не просто так же стоишь, мнешься и сопишь.
— Да знаешь... Командир, тебе женщина нужна. А то ты совсем зверем зыркаешь.
Фарел выдохнул сквозь зубы:
— Опять... Мы этот вопрос обсудили и закрыли. Ответ «нет»! Тарви, не будь ты моим другом, не пройди мы с тобой десятки боев, клянусь, ты сейчас выплевывал бы зубы.
— Обсудить-то обсудили... Десять оборотов прошло. Не я один, парни переживают.
— Нет! Демон побери, нет!
— Неужели всё ещё болит?
— Да, Тарви. Болит, саднит и ноет. Каждый день. Я, как закрою глаза, её вижу... Как она меня в тот рейд провожала. И все, что от них осталось потом... Тарви, всеми богами тебя прошу, не поднимай эту тему больше!
Северянин хмыкнул.
— Я-то не подниму. Но ты вот о чем подумай. Раз ты теперь правитель, тебе нужно уже сейчас думать, кому цепь оставить. Наследник нужен. Тебе сейчас за сорок, зрелость на исходе. А наследника ещё воспитать надо...
— Тьфу на тебя, ягодай нечесаный! Нам, может, помирать завтра, а ты о своем.
— Я лично собираюсь побеждать. — По привычке почесал грудь гигант. — И тебе думать про поражение не советую. Раз уж ты сам уверяешь, что с нами боги.
— Тарви, дери тебя иглохвосты, ты ведь не отлипнешь. Обещаю, если мы оба уцелеем до конца войны, я подумаю... Надеюсь, Ниэта простит…
***
После таких разговоров всегда приходил один и тот же сон. Или видение? Или кошмар? Фарел научился не кричать, но каждый раз просыпался со стиснутым рыданием горлом и несколько четок пытался восстановить дыхание.
В этом сне он был снова молод и счастлив, и любимая Ниэта провожала его в очередной рейд, как он надеялся, последний, должный принести им богатство и спокойную, счастливую жизнь.
Фарел хорошо помнил то напоенное светом утро, руки любимой женщины, обнимающие его на прощанье.
— Береги себя... — по традиции шепнула она, надевая ему на шею тонкую цепочку с талисманом «на удачу».
Фарел не верил в талисманы, но улыбнулся и спрятал серебряный, с эмалью, листок под бригандину.
— Возвращайся! Я люблю тебя!
— Вернусь, любимая. Не скучай!
Подумать только! С рождения сына прошло четыре оборота. Двенадцать рейдов, две войны, одна тяжелая рана и не счесть — мелких. И вот он, весь в Ниэту, светленький, перемазанный в варенье, вышел проводить отца. В руках малыш сжимал деревянный меч, уменьшенную копию таургского[1] клинка Фарела.
Отец присел перед наследником, улыбаясь еще шире:
— Оставляю дом на тебя, герой. Береги маму и не давай спуску врагам.
Мальчик улыбнулся в ответ, потом состроил серьезную рожицу:
— Сделаю, командил.
Фарел расхохотался, так комично получилось у сына. Потрепал его по белобрысой макушке, поцеловал жену и, не оборачиваясь, зашагал к месту сбора рейдеров.
Рейд не то, чтобы не задался... Но, зачистив гнездо трупоедов и потеряв троих, они набрали довольно скромную добычу. Главным сокровищем древней крипты[2] были книги. Однако, время, черви и болотные миазмы уничтожили почти все. Лишь несколько явно магических фолиантов прекрасно сохранились.
Кроме того, среди тех, кому не повезло, оказался их проводник. Так что обратный путь занял на четыре дня дольше, чем ожидалось.
И когда до поселка осталось пара прогонов, сердце тревожно защемило: из-за леса поднималось слишком много дымов и они не были похожи на дым печей...
Фарел со всех ног помчался к дому, забыв о всякой осторожности. И, вернись он чуть раньше, разделил бы участь поселка.
***
... Он стоял среди пепелища, не в силах войти в обгоревшие развалины своего дома. Прекрасно понимая, что увидит. Но разум противился, не желая расставаться с надеждой. Пока не увидел своими глазами, можно верить, что родные живы.
Дальнейшее он помнил как сквозь льющуюся воду: что-то отчетливо, что-то смутно. Что-то вообще выпало из памяти. Он не помнил, как разбрасывал остатки стропил и потолочных тяжелых досок, ища семью. Помнил только, как упал на колени прямо в еще горячие угли перед приколотым к стене тельцем сына. Каждый раз горький комок перехватывал горло, не давая дышать. В который раз он трогал обгоревшие, покрытые коростой руки ребенка... Со временем Фарел научился не кричать во сне. Но тогда, среди обугленных стен, он выл, как смертельно раненый зверь. Выл, не в силах пережить случившееся. Бережно, словно хрупкую драгоценность, сжимая почерневшие, твердые ладошки сына.
Остальное было вообще как в бреду. Снова ворочал тяжеленные стропила, выкидывал остатки досок, мебели, всей своей прежней жизни...
Ниэту он нашел в спальне. Насильники накрыли голову женщины подушкой, и то ли задушили, то ли зарезали — поди пойми. Подушка сгорела, а лицо огонь пощадил. Но, боги, какое выражение ненависти, боли, ярости было на этом, всегда милом и кротком лице! Фарел зарыдал.
Он всегда старался избегать слез, даже в детстве. А тут просто не мог сдержаться. Внутри него полыхнуло всепожирающее пламя ненависти к нелюдям, сотворившим такое.
[1] Таурги. — одна из самых древних рас Реналлона, преимущественно обитающая в горах. Практически не известны на Юге. На Востоке известны, в основном, за счет того, что многократно воевали с кочевниками, издавна покушавшимися на богатства трудолюбивых горцев. В том числе, в 408 году летописи Тенаурат, таурги предприняли ответную карательную экспедицию вглубь Пустошей. Именно тогда мир узнал о знаменитом «бронеспине» – боевом построении таургов, при котором отдельные отряды образуют монолитную боевую конструкцию, прикрытую со всех сторон тяжелыми стальными щитами, в том числе от таранного удара кавалерии, а сверху накрытого щитами деревянными, обитыми толстой кожей – от стрелковых атак. Таурги – невысокая раса, средний рост таурга 1,35 м. При этом, они обладают развитым костяком и мощной мускулатурой. Среди людей почему-то распространено заблуждение, что таурги обитают под землей. Это не так, просто в горах пещера – наиболее прочное природное жильё, а по мере роста общины, заселившей природную пещеру, в ней начинают выдалбливаться ниши, кладовки, пещеры соединяются переходами. Так образуются «подземные» города таургов. И хотя в настоящее время большинство из них живут в нормальных зданиях, всё равно в простонародье распространено поверие, что таурги – жители подземелий. В связи с чем простолюдины так же верят в сказочные богатства «подземных жителей».
[2] Крипта— в Тенаурат место ритуального захоронения особо почитаемых граждан.Как правило, крипты строились в «городах поминовения». После падения Тенаурат и войн «всех со всеми» множество погребений осталось неизвестными, что позже породило целый класс людей, живущих поиском и разграблением древних захоронений — «рейдеров».
продолжение
Благодарю за интерес к моей книге и надеюсь на ваши лайки и комментарии.
Подпишитесь на канал, чтобы не пропустить новые публикации.