Четверг обещал быть насыщенным днем. Еще в среду вечером диспетчеру начали поступать звонки с жалобами на протечку теплотрассы в одном из дворов города. Мастер сообщил нам чтобы мы приходили на работу пораньше, ведь начальник вызвал его на оперативку к половине восьмого.
В это время я и Петрович, так я зову моего коллегу пенсионера, были на базе, готовые по первому зову запрыгнуть в кузов ЗИЛа, с надписью «Аварийная», и отправиться устранять утечку. Помимо нас были тут и другие работяги, с разных бригад, каждая из которых отвечает за свой район.
Петрович разламывал деревянный ящик и ходил подкидывать обломки в печь, установленную в кузове нашего ЗИЛа. Я держал в руках крюк и небольшой ломик – инструменты для вскрытия колодцев. Именно ими я пользовался большую часть своего рабочего времени. Лучшего применения для своих молодых и сильных мышц я еще не нашел.
В старших классах моим любимым уроком была физкультура, а вечера после школы я проводил в тренажерном зале поднимая все большие и большие веса. Я еле как доучился до 9 класса. Не смог поступить в колледж и начал проводить в качалке все дни. До того момента пока мне не стало необходимо самому зарабатывать на жизнь. Работу я нашел быстро, городские теплосети как раз проводил набор на должность слесаря. И вот уже почти месяц я каждый день езжу в кузове ЗИЛа, участвую в раскопках и помогаю латать ржавые трубы.
Конечно, не работа мечты, я всегда хотел стать мастером спорта по тяжелой атлетике, поднимать штанги на мировых первенствах, а не крышки люков в неблагополучных кварталах города. Но все же мне грех жаловаться. У нас отличная бригада. Наш Мастер Артем Дмитриевич примерный семьянин, у него три ребенка от года до пяти, и он всегда старается закончить рабочий день как можно раньше, чтобы скорее оказаться дома. Наверно, чтобы жена не сошла сума. Петрович, как я уже говорил пенсионер. У него есть сын и два внука. Старший в этом году пошел в первый класс. А еще у нас есть водитель. Хоть он и старше Петровича, мы зовем его просто Саша.
Без десяти восемь Артем Дмитриевич прибежал с оперативки, и мы отправились к месту аварии. Печь к этому моменту протопилась, в кузове было тепло как в пекарне. Даже, наверное, жарче, так как я высказал недовольство Петровичу.
– Не много я подкинул. – Сказал он. – Пускай лучше будет жарко, чем холодно, как на улице.
Ездили мы в кузове вдвоем. Артем Дмитриевич передвигался в кабине. В кузове лежали наши инструменты, дополнительная сменная одежда, вдоль передней и левой стенки были прикреплены дышащие на ладан металлические лавочки с навяленными на них дюжиной телогреек, которые заменяли мягкую обивку. Было тут одно маленькое окно, которое Петрович иногда открывал, когда курил. Однажды мы ездили устранять прорыв ввосьмером, и все работяги в один момент закурили. Окошечко не справилось и кузов наполнился дымом и был похож на баню, затопленную по-черному. Я тогда думал, что не доживу до конца поездки.
Через двадцать минут кузов затрясся будто катер в шторм. Это означало что мы подъезжаем.
– Опять по поребриком поехал. – Сказал Петрович выглядывая в окно и закуривая третью за час сигарету. – Намного удобнее было заехать с Заводской.
– Саша никогда не ищет легких путей.
Я выглянул в окошко. ЗИЛ маневрировал по узкому двору среди припаркованных автомобилей, то заезжая на поребрик, то съезжая с него. Мы в этот момент чувствовали себя шариками в погремушке. Перед остановкой Саша провел ЗИЛ всего в нескольких сантиметрах от припаркованного во дворе автобуса.
– Профессионал. – Буркнул Петрович.
Не успели мы выйти из кузова, как ЗИЛ уже окружили местные жители. И учитывая, что они начали разрывать телефон диспетчера еще семнадцать часов назад, мы догадывались, что они собрались тут не для того, чтобы угостить нас хлебом и солью.
– Да как это понимать, – кричала одна из старух. – Вчера вечером еще звонили, а они приехали, когда батареи уже остыли.
– Вот сами будите нам счета за алектроанергию оплачивать. Печку всю ночь не выключала.
Мы пробивались сквозь бушующую толпу, словно футболисты среди фанатов соперника. Артем Дмитриевич держал в руках электронный прибор, который через штекер подключается к другому прибору в ковере от которого кабель шел вдоль всей теплотрассы. Так по намоканию кабеля мы узнаем место протечки. Но в этот раз он нам не понадобился: на поверхности в месте прорыва снег стаял и образовалось грязное, влажное, парящее пятно.
– Техника уже едет. Через пол часа мы начнем раскопки и залатаем вашу трубу. – Объяснял Артем Дмитриевич.
– Этот участок в прошлом году ремонтировали, – сказал Петрович. – Как он умудрился износиться, одному богу известно.
– Давайте откроем вон ту камеру на Заводской. – Обратился к нам Артем Дмитриевич. – Она магистральная, с нее может что и увидим.
– Тридцать третья. Валяй Максимка. – Сказал мне Петрович.
Я вскрыл и убрал в сторону металлический люк, ожидая что сейчас на меня из камеры хлынет горячий пар, но его не было. Я заглянул в камеру и удивился: она была сухая.
Я отчетливо видел ответвление приходящие в бетонном коробе со стороны затопленного участка, но из короба не стекало ни капли воды.
– Этот коллектор идет на химзавод. – Осведомил нас Артем Дмитриевич.
– Позавчера из труб этого завода такой рыжий хвост торчал. – Сообщил Петрович.
– Да там же постоянно выбросы случаются. – Сказал я.
– Этот был огромный. У меня окна на завод выходят.
– Ладно надо спуститься глянуть почему вода сюда не бежит. – Скомандовал Артем Дмитриевич.
Я спустился первым. Следом слез Петрович.
Он встал под прорванную ста метрами выше трубу и направил луч фонаря вглубь лотка. Я осматривал камеру. Коллектор со стороны завода был огромный по меркам теплосетей. Если остудить трубы, то по нему вполне мог проползти на секретный завод какой-нибудь худенький парнишка.
– Матерь божья. – Сказал Петрович и постучал меня по плечу. – Глянь-ка туда.
Я посветил в глубь, куда уходили трубы и отпрянул от ужаса. Оттуда на меня смотрели глаза. Через секунду я понял, что это какое-то существо, заполонившее собой весь бетонный лоток и из-за него вода не льется в камеру.
– Петрович это что? Там кошка или собака что ли?
– Не одна в мире кошка или собака не выдержали бы такой температуры. А это – живое.
Я посмотрел снова в короб. Существо моргало глазами. Я заметил, что на нем нет шкуры, а лишь серая сморщенная кожа. В этот момент оно начало двигаться на меня.
– Уходим! – Крикнул я.
Петрович ринулся на лестницу. Я встал за ним. Когда он поднялся до середины я услышал, что существо ускорилось и уже подходило к камере. Оно издавало кряхтящие звуки.
Не успел Петрович выбраться на поверхность, как существо выпрыгнуло из короба и снесло его с лестницы. Я повалился на спину. Из короба хлынула горячая вода. Она успела остыть, но все равно была обжигающей. Намного горячее чем в сауне.
Я поднялся на ноги и начал стягивать существо с Петровича, которое уже топило его в горячей воде. Нечто было похоже на змею. С длинным, коротким хвостом, расширяющимся до метрового диаметра на подходе к голове. Из пасти торчали десятки острых зубов. Ее кожа была сморщенная, будто она не вылезала из ванны не меньше месяца.
Я взял «змею» за голову и с силой швырнул об стенку камеры. Петрович поднялся. Наши фонари, плавающие в воде мутным светом, освещали камеру.
«Змея» удержалась на стене, словно пиявка, а потом прыгнула на меня. Незамедлительно я нанес ей удар справой, и она отлетела в другую стенку, на которой уже не смогла удержаться.
– Вылезай скорее. – Крикнул я Петровичу, а сам принял позу защищающегося боксера.
Воды в камере уже было по пояс. Существо выскочило из нее совершенно не в том месте откуда я ожидал. Оно обвилось об мою шею и повалило под воду. Несколько секунд мне понадобилось чтобы подняться. Чудом она не успела меня укусить. Потом я схватил «змею» за шиворот и хвост. Она противно визжала. Я поднял ее над головой, откинул на стену, а сам подбежал к лестнице.
Нечто зацепилось за стену, но атаковать вновь меня не стало. Оно по стене добежало до еще незаполненного водой коллектора, ведущего к химзаводу и скрылось в темноте.
Я начал выбираться и увидел сверху руку Артема Дмитриевича.
В ожидании полиции, которая конечно-же нам не поверила, ссылаясь на то, что мы надышались в камере газами, мы сняли с себя почти всю одежду и отогревались у печки в кабине ЗИЛа. Петрович каждые две минуты подкидывал туда новые порции обломков от ящика. А я был не против. Артем Дмитриевич сидел с нами и узнавал, что же там произошло. Оказывается, он заглядывал в колодец и тоже мельком увидел странное существо. И хоть позже, ему пришлось согласиться с версией полицейских, решетку в той камере на выходе коллектора со стороны химзавода он поставил.
