Новогодняя ёлка была частью программы Петра Первого приобщения России к европейским ценностям. В самом конце 1699 года он издал указ, где говорилось, что отныне в стране новый год будет отмечаться не от даты сотворения мира, а от Рождества Христова, так как это делали в европейских странах. Также в указе было сказано о правилах встречи нового года.
Подробнейшим образом было расписано, что улицы нужно украшать деревьями и «ветвями сосновыми», а сам праздник проводить с фейерверками и иллюминацией. Идею с ёлкой царь подсмотрел у немцев, особенно не задумываясь о значении традиции.
У европейцев украшение елок связывалось с преданием, что в ночь рождения Христа расцвели плодоносные деревья, поэтому их украшали чем могли – сладостями или свечами. В России новогодние ёлки всего лишь служили украшением пейзажа. После смерти Петра Первого "ёлочные" эти традиции забыли тут же.
Снова новогодние ёлки появились в России только через сто лет. В 1817 году жена великого князя Николая Павловича, бывшая немецкая принцесса, поставила ёлку в своей комнате, так как это делали у неё на родине. Но традицией это стало только в сороковые годы девятнадцатого века, и то сначала только в царском дворце, и в домах высокопоставленных чиновников, которые подражали императору.
Но идею тут же раскритиковали модные тогда славянофилы: «выдумка неуклюжая, немецкая и неостроумная: взять из лесу мокрое, грязное дерево, налепить огарков, да нитками навязать грецких орехов, а кругом разложить подарки! Ненатурально». Они считали, что немецкая забава только выживает настоящие русские святочные обряды.
Как ни странно, к кампании против подключились «зелёные» того времени. Они указывали на то, что если на Троицу храмы украшаются березовыми ветками, а на Рождество спиливают ёлки, то это наносит вред лесному хозяйству империи.
Но больше всех ёлками возмущались православные священники. Святейший Синод, могущественная тогда организация, в конце девятнадцатого века издал несколько указов, которые запрещали устанавливать ёлки на Рождество в православных школах и гимназиях. К тому же, попы не скрывали своего отношения к новогоднему дереву, ставшему впоследствии привычным, называя праздник с ним «бесовскими игрищами».
Когда в 1914 году началась Первая мировая война, в России вспомнили, что ёлка в Рождество – немецкая традиция. Тогда в империи был угар национализма – толпы громили магазины, где владельцами были немцы, на улицах били выходцев из Германии. Тогда же в СМИ появилась информация, что немецкие военнопленные в одном из госпиталей Саратова установили ёлку на Рождество. Вот тут-то патриоты и подняли вой, что дескать, всё это немецкие выдумки и это надо запретить. И в 1916 году Священный Синод, на радость им, издал указ, запрещающий ставить ёлки в публичных местах.
Отменили его через год – большевики. Они считали, что Рождество всегда подчёркивало социальное неравенство, так как дети богатых получали подарки, а семьи рабочих такого позволить себе не могли. Первая коммунистическая ёлка была установлена в 1919 году в одной из школ московского района Сокольники, а через год она стала обязательной по всей стране.
После смерти Ленина несчастное дерево снова попало под каток репрессий. Рождественскую ёлку объявили пережитком прошлого, а в 1929 году совсем запретили и Рождество, и ёлки. Более того, специальные отряды комсомольцев обходили дома и проверяли: не ставит ли кто ёлку?
Накануне нового 1935 года в «Правде» появилась статья первого секретаря киевского обкома партии Постышева, где он клеймил запреты двадцатых, назвал их «перегибами» и предлагал вернуть ёлки. Сталин бы согласен с его предложением и вскоре директивы об установке ёлок получили все школы, кинотеатры, катки, детские сады. Получается, что мы обязаны товарищу Сталину и за это праздничное дерево, ставшее нормальной традицией.
