Евгений стоял на мосту и смотрел на текущую внизу черную воду. Зрелище завораживало и затягивало.
Так и хотелось в нее нырнуть, и тогда все будет кончено.
Собственно – он так и планировал. Но, одно дело планировать, сидя в теплой квартире. И совсем другое – решиться и шагнуть.
Прошел уже, наверное, час, с тех пор, когда он пришел сюда, а может уже и не один. Почти стемнело.
В домах, одно за другим, зажигались окна. Там были люди. Они жили своей жизнью. У кого-то она была счастливой, у кого-то не очень.
Евгению с жизнью не повезло.
Иначе, в первый день нового года он не торчал бы на этом чертовом мосту. А доедал новогодние салаты и допивал шампанское, как все нормальные люди.
«Давай, давай, че, струсил? Не мужик что ли?» - изгалялся внутренний голос.
Евгений закрыл глаза и занес ногу над перилами.
- Кхе, кхе – покашливание раздалось прямо рядом с ним. – Не помешаю? – голос был какой-то надтреснутый.
Евгений открыл глаза. Рядом с ним стояла маленькая сухонькая, вся в черном, старушка.
Он вернул ногу на землю, прочистил горло и сказал:
- Кхм, здравствуйте.
- Я говорю: не помешаю? – повторила старушка.
- Нет. А что вы хотели?
- Если честно, хотела бы штаны с тебя спустить и хворостиной хорошенько отходить. Ишь - ты, чего удумал. Не ты себе жизнь давал. Ни тебе ее и отнимать.
- Да что вы понимаете. – Евгений отвернулся.
- Да уж побольше тебя. Жизненная сила она каждому отмеряна точно. Где начало, а где – конец. О том только высшим силам ведомо.
И торопить его не надо. Вот ты думаешь – сейчас тебе плохо? Ан нет, бывает еще хуже.
Пойдем-ка я тебя провожу, а по дороге кое-что расскажу. Евгений кивнул. Старушка подхватила его под локоть, и они направились в сторону дома, где жил Евгений.
- Был у меня, значит, знакомый один. Звали его Тимофей – начала старушка свой рассказ.
****
Тимофей проснулся после полудня. Голова гудела. Желудок сжался в комок.
Он попробовал встать, но голова закружилась, и он упал обратно на диван. Да уж, водка без пива – деньги на ветер. Он попытался вспомнить события вчерашнего дня. Ничего не получалось. Вместо памяти зияла большая и черная дыра.
Кажется, они обмывали новую машину Славика, потом переместились еще куда-то и еще. Дальше – чернота.
Потом в памяти всплыла нечеткая картина. Вот его заносят домой: Славка с Мишкой. В коридоре стоит Алка и осуждающе смотрит на него.
Теперь его приятели говорят, что-то его жене и уходят. Алка закрывает входную дверь – все, дальше опять чернота.
Часа через два, когда Тимофею полегчало настолько, что он смог сползти с дивана и дойти до туалета. Он умылся и пошел искать жену.
Они были на кухне: Алла и Костик – их сын.
Костик сидел на своем стульчике и болтал ногами. Алка кормила его супом.
- Привет семья. – сказал Тимофей, наливая в кружку воду из-под крана.
Костик радостно пискнул и заулыбался. Алла молчала.
- Как дела, ты почему плохо кушаешь? - сказал Тимофей, глядя на почти полную тарелку сына. – Будешь плохо кушать – не вырастешь.
Он потрепал сына по головке.
- Алка, ты чего, со мной не разговариваешь что ли?
Она подняла на него глаза и посмотрела так, что он понял – не разговаривает.
- Ну и ладно, вы тут кушайте. Не буду мешать – сказал Тимофей и вернулся в спальню.
****
Вечером они поссорились.
Алла сказала, что если пьянки не прекратятся, то она - от него уйдет. Тимофей настаивал, что он работает, как проклятый, чтобы они хорошо жили. И имеет право выпить иногда.
По правде сказать, Алла в чем-то была права. Последнее время его "иногда" - случались все чаще. Но, признаться в этом - мужская гордость никак не позволяла.
Поэтому он хлопнул дверью и ушел – проветриться.
Домой он уже не вернулся.
****
Очнулся Тимофей на больничной койке. В углу шумел аппарат ИВЛ - то набирая, то сбрасывая воздух. В обеих руках были капельницы.
Чувствовал он себя…
Верхняя часть туловища болела, а вот нижняя нет. Все, что ниже пояса он не чувствовал.
Он попробовал повернуть голову, чтобы получше осмотреть помещение, в котором находился. К нему метнулась тень.
- Господи, Тимочка, наконец-то. – Это была мама.
****
Потом Тимофей узнал, что такой как прежде – его жизнь уже никогда не будет. Остаток жизни он проведет в инвалидном кресле. Без ног.
Грузовик, который сбил его в десяти минутах от дома – так и не найдут.
****
Первое время он еще держался, старался привыкнуть к новой жизни. Но потом – все покатилось под откос.
Жену и родителей он выгнал.
Стал жить на вокзале, прося милостыню и напиваясь до беспамятства, каждый день.
Так бы и замерз где-нибудь. Но, однажды все изменилось.
****
Это был необычный «синий» вечер. Тимофей решил разделаться со своей жизнью раз и навсегда. На украденные, у какого-то зеваки на вокзале, деньги. Он купил «таблеток» и бросил их в свою вечернюю порцию. Он выпил ее до капли и потерял сознание.
Когда он неожиданно пришел в себя - понял, что больше не находится в своем теле.
Он смотрел на свое искалеченное тело, лежащее в куче тряпья сверху.
Потом он полетел - поднимаясь все выше и выше. Пока не уперся в какое-то невидимое препятствие и понял, что это предел. Тогда он полетел вдоль этой границы.
И вдруг увидел высоко в небе воронку. У него появилось необъяснимое чувство, что ему нужно немедленно попасть в эту воронку и он полетел туда.
Однако, подлетая к ней, он заметил. Как через крышу дома, над которым зависла воронка поднялся какой-то человек. Воронка засосала его и начала втягиваться обратно в небо.
Так он провел несколько недель. Летая по городу. За время своих путешествий он видел множество воронок, которые спускались с небес и появлялись из земли.
Он окрестил их: адскими и райскими.
К райским воронкам его не пускали: упирался в невидимое препятствие. К адским – он не приближался сам. От них веяло не просто чем-то мрачным, а чем-то зловещим.
Наконец, любопытство привело его в морг. Он решил посмотреть на «процесс»: как душа покидает тело – со стороны.
****
Он перелетал от одного тела к другому и заглядывал в незнакомые лица. Пока наконец, не почувствовал тепло.
Тепло исходило от ячейки с номером А-46. Он заглянул в нее и обомлел. В ячейке лежал Славик.
Тимофей посмотрел на дату: сегодня.
И тут его посетила шальная мысль: а что, если «вселиться» в Славика?
****
Он открыл глаза. Взгляд уперся в железный потолок ячейки А-46. Все тело нещадно болело, но черт-побери - он его чувствовал.
Он заорал не своим голосом: «Помогите – я живой»!
На его крики прибежал дежурный санитар с выпученными глазами. Выкатил его из ячейки. Тимофей сел.
Санитар, сказал: «За доктором сбегаю». И исчез.
Минут через пять пришел доктор, потирая уставшее лицо и зевая.
Он посмотрел на бирку, привязанную к пальцу ноги Тимофея и спросил:
- Тебя как звать?
- Славик. – После некоторой паузы ответил Тимофей.
- Да уж. Ну поехали, Славик, оживать будем.
****
Для того, чтобы его не упрятали в сумасшедший дом. Тимофею пришлось разыграть провалы в памяти – полную амнезию.
Теперь он жил с чужими людьми, «пытаясь» их вспомнить. Обнимать жену Славика. Ездить в гости к его родителям и изображать из себя «любящего» сына.
Однажды, он приехал к своему дому, где они жили с Аллой. Но, просидев на лавочке битый час - он понял. Что подняться не сможет.
Никто его там не ждет. Со своим новым телом - он только испортит жизнь своим родным.
И он ушел, не оглядываясь.
****
Старушка закончила свой рассказ.
Они давно уже дошли до нужного дома. Но, Евгений, впечатленный рассказом старушки, этого даже не заметил.
- И, что он так и не вернулся к своим родным? – спросил он.
- Нет. Так и прожил вторую, «не свою» жизнь. Никогда не забывая прежнюю. Если это можно назвать жизнью...
- Но, это же самый настоящий ад – покачал головой Евгений.
- Да. Для самоубийц предусмотрена кара и для каждого она своя. Ну, не передумал по мостам шляться? – старушка хитро посмотрела на собеседника.
- Передумал. Однозначно. Мои проблемы – действительно - тьфу. Спасибо вам – расчувствовавшись, Евгений вытер увлажнившиеся глаза.
- Я даже не спросил, как вас зовут?
- Меня-то? А зови просто: баба Валя.
Поставьте, пожалуйста, лайк, если рассказ вам понравился.
Не забудьте подписаться на канал, чтобы ничего не пропустить.
Другие рассказы про бабу Валю:
От большого взрыва до черных дыр. Краткая история времени