Всю книгу можно найти тут
Парень поднялся на ноги. Океан внизу по-прежнему кипел. Волны, не обращая внимания на земное притяжение, обрушивались на скалы сплошным белым ливнем из пены. Водоросли, понятые со дна и принесенные к берегу, повисали на скалах гибкими бурыми скелетами. Солнце слепило, обжигало, душило соленым паром, выжигая спасительный кислород. Океан бесновался.
Девушка на соседнем уступе лежала лицом вверх, не отводя немигающего взгляда от крупной длинноногой птицы, кружащейся в вышине над океаном, на недостижимой для диких волн, высоте.
Парень закричал. Изо всех сил стараясь, чтобы девушка услышала его, но ветер относил каждое его слово в океан, где волны хищно набрасываясь на него, рвали в клочья, выплевывали оболочки звуков. Вдруг девушка поднялась на ноги, покачиваясь, точно одна единственная, все еще живая тростинка на этой безжизненной скале. Океан дробил скалу под ней и огромные глыбы падали, сопровождаемые ревом беснующихся волн. Девушка оглянулась, протягивая вверх руку, сквозь пенные струи, указывая парню на парящую птицу. Парень кивнул, замахал руками, но девушка уже не смотрела на него. Она сделала неверный шаг, оступилась и разбежавшись, прыгнула в океан, раскинув руки, пытаясь лететь. Волны поглотили ее почти сразу, выплюнув куски кровавой пены на то место, где она стояла. Кружащая птица зашлась пронзительным криком, различимым сквозь вопли океана. Сомкнув крылья, птица ринулась вниз.
«Если ты прыгнешь, прыгну и я…». Парень подошел к краю. Где-то внизу, между синей тканью волн мелькнуло белое перо. «Если ты прыгнешь…». Парень закрыл глаза. Страх застилал сознание, очищая его для принятия чего-то большего. Высшего. Неизведанного. Оттолкнувшись от уступа скалы, вслушиваясь в неумолкающий грохот волн, парень полетел вниз».
* * *
Москва всегда гостеприимна. Приезжает в нее бедный ли, богатый, его судьба растворяется в полнолюдности Москвы, в полноводности ее рек. И эти двое могут пройти мимо друг друга, не заметив, что встречный – иногородний или иностранец. В Москве человек с любой внешностью не кажется чем-то диким, несочетающимся. Напротив – очень сложно сказать, кто из них не москвич. Хотя пристальное вглядывание в лица людей, проявляет в москвичах какую-то тоску. Словно они достигли центра вселенной или предела жизни. Ясный ум в их глазах, сочетается с отсутствием надежды, натруженностью, натянутостью струн души.
- А неплохо вчера посидели, да? – Заспанная Леся потянула носом аромат свежесваренного кофе.
- Неплохо, - согласился Миша, вытирая руки о кухонное полотенце. – И чего ты так рано встала?
- Не знаю, - отозвалась Леся, глядя на кофейную пенку, дрейфующую от одного края чашки к другому. – Алиса провожала Катю, я проснулась. Полежала немного, потом вот решила встать, а тут ты, - она подняла на Мишу глаза.
- Давай уедем отсюда, - садясь напротив девушки, предложил Михаил. – Ко мне, в Орел. Или куда-то еще? – Он выжидающе посмотрел на Лесю.
- Ответить надо прямо сейчас? – Зевая спросила Леся.
- Можно через полчаса, - разрешил Михаил, - поезд сегодня в четыре.
- И куда ты собираешься? – нахмурилась Леся, ставя чашку на стол. – И когда ты собирался сказать об этом мне? – повысив голос спросила она, негодующе вглядываясь в глаза парня.
- Сейчас говорю, - отвел взгляд Михаил. – Понимаешь, в гостях – это не дома.
- Давай снимем квартиру, - предложила девушка, резко вставая со стула, - комнату? Можно жить у меня. Родители, конечно, будут не в восторге, но все же. Можно же устроиться на работу! - Бухая на стол коробочку с крекерами высоким голосом произнесла Леся. - Летом как раз большая текучка.
- Я просто хочу уехать, - наклонил голову Михаил, разглядывая свои руки. – Москва какой-то дикий город.
- Тебе так кажется, - уверенно сказала Леся, садясь рядом с парнем. – Поживешь здесь подольше, привыкнешь.
- Я не хочу привыкать, - Михаил уткнулся лбом в плечо Леси. – Привычка — это механика. Хорошо отлаженный механизм. И лучшее случается тогда, когда детали начинают поскрипывать, напоминая, что смазывать их нужно новыми впечатлениями.
- Вообще и текила неплохо подходит, - заметила Леся, целуя парня в макушку и обнимая. Она вздохнула и прижалась к нему. - Мне нужно заехать домой.
Миша молча склонил голову в знак согласия. Леся крепче прижалась к нему, потом отстранилась отпуская, встала и направилась в ванную комнату.