Инка уже и не помнила, когда ей было так легко.
А ведь все началось с пустяка. Просто однажды, устав от постоянного маминого нудения, мол, на кого ж я тебя, доченька, если что, оставлю, Инка взяла, да и повесилась в тиндере. И тут же получила письмо от некоего, вполне кондиционного, Максима:
— Ты невозможно красивая. Хочу тебя видеть!
Вот так легко, открыто и просто, без копаний в душе и бесконечных диалогов.
Вечер пятницы светил лишь муторной дорогой на перекладных за город, а выходные — сонной скукой. Но улизнуть без уважительной причины все равно бы не получилось. Разве что... ответить этому напористому Максу в его же манере:
— Хорошо. Сегодня вечером после работы ты отвезешь меня к маме на дачу.
Он ответил, что сирота, но милости просит, благо, есть на чем.
А Инка, оценив горькую шутку, вдруг почувствовала себя виноватой и, во искупление невольной бестактности, дала свой телефон.
Чуть позже позвонила подруге Светке и все ей рассказала.
А Светка — человек земной, сразу начала пугать:
— Чокнутая, а вдруг он маньяк? Скинь мне хотя бы номер его машины и сотового, на всякий пожарный!
Но Инке почему-то было не страшно. Ведь когда так легко, плохого не будет, ну не будет и все!
В конце рабочего дня раздался звонок:
— Выходи скорей, я на месте!
Так бывает? Улыбнулась самой себе. Голос приятный — глубокий, мужской такой, чуть взволнованный.
Поправила макияж, крутанулась перед зеркалом в туалетной комнате. А она и правда еще вполне себе ягодка.
Максим стоял возле раритетного вишневого Жука и улыбался Инке так, как будто она — его осуществленная мечта.
И это было уже само по себе чудом, потому что Инкиной недостижимой мечтой был именно такой Жук довоенной модели. Она потянулась к смартфону и сделала снимок, на котором и номер иномарки был виден отлично, и кавалер. Себе на память, Светке — для душевного спокойствия.
Макс понимающе кивнул. В слову, в реальности он оказался и привлекательней, и моложе. Плотный, загорелый, высокий. Настоящий maxim в сравнении с ее ста шестьюдесятью сантиметрами и бараньим весом.
Всю дорогу что-то наперебой рассказывали друг другу и смеялись, смеялись, как два дурака. Без повода. Так не бывает.
Она — креативный дизайнер. Он — художник-постановщик на Мосфильме. Близкие, но такие разные миры.
Спросила, откуда ж у него такое вишневое чудо. Оказалось, что купил развалиной и потом долго реанимировал, собирая по винтику. А самое удивительное в том, что именно сегодня впервые и оседлал. Так не бывает!
Но как же с ним легко. И хорошо, что путь до дачи неблизкий. И можно вот так болтать, глядя друг на друга украдкой, и быть беспричинно счастливой.
Приехали. Вздохнула, улыбнулась, поблагодарила, подала Максу руку, прощаясь, вышла из легковушки. И он долго так посмотрел на нее, улыбаясь одними глазами. Уже на террасе она услышала, как отъехала его Жучок.
В понедельник утром зашла на сайт — глянуть, а был ли он активен все это время, пока она скучала за городом. И обнаружила, что его анкета удалена. Еще не понимая, хорошо это или плохо, тоже нажала Delete. И тут же получила от Максима СМСку:
— Скучаю, Инка!
Быстро пробежалась пальцами по клавиатуре смартфона:
— А спорим, что сегодня ты снова везешь меня к маме, туда и обратно!
А в ответ его радостное:
— Ура!
Все, как и в первый раз: дорога, смех, анекдоты, рассказы юности, и о собственных взрослых детях. А еще о любимых собаках, которых уже нет в живых. И о том, что семейная жизнь хоть и долгой была, да вся вышла, и виноватых в том нет. Конечно, нет... Ей ли не знать. Ну, да не надо о грустном.
А еще, еще Максим так забавно говорил:
— Когда я служил в Красной Армии, а было это в пустыне…
И она представляла его в обмотках, буденновке со звездой, с котелком в руках и скаткой через плечо: эдаким Петрухой из «Белого солнца...», только смуглым и черноглазым. А волосы у него смешные такие, ежиком. И на ощупь наверное колючие.
Вот и дача. Инка заскочила в дом, выложила на стол лекарства и продукты, обняла маму, перекинулась с ней парой слов и к двери. Поздно, а еще обратно тащиться целых два часа.
Мама сунула шоколадку и яблоко: «Даже не поужинаешь? Ведь после работы, устала, голодная! — выглянула в окно, насторожилась. — А с кем это ты, детка?»
Инка, не моргнув глазом, ответила:
— Это ничего не значит, мамочка! Просто оказия подвернулась. И меня уже ждут, я побежала.
На обратном пути, смеясь, скормила Максу и яблоко, и шоколадку. Вместе грызли «Грильяж» и сушки — мама и это успела незаметно подложить ей в рюкзак.
Приехали. И просидели в машине до рассвета, все так же надрывая животики до слез, до ломоты в скулах, до икоты. Или это было уже от сухомятки. Спасибо, у Макса была с собой минералка.
— А поцелуй на прощанье? — он дурашливо пригнул голову, будто боялся схлопотать по макушке за непозволительную дерзость.
Инка, подыграв, коснулась «ежика», который оказался совсем не колючим. И, и... чмокнула в щеку, как маленького.
Вывернулся и... ее губы соскользнули к его губам.
— А в пятницу поедем ко мне на дачу, — прошептал Макс.
А Инка, тоже шепотом, спросила:
— В порядке очередности?
— Ну естественно.
— А что мы там будем делать?
— Целоваться.
— Но что же я скажу маме?
— Правду и только правду.
Так легко...
(с) Алена Подобед
#любовь и отношения
#счастье
#проза
#психология отношений
#пролюбовь
В тему от автора: