В Европейском парламенте Дарья Навальная, 20-летняя студентка американского вуза, приняла награду за своего отца, Алексея Навального, осужденного в России за финансовые махинации и оскорбление участника Великой Отечественной войны.
Навального-отца наградили премий Андрея Сахарова, но не за заслуги на правозащитном поприще, а исключительно как поощрительный приз – Нобелевская премия мира, на которую уповали его сторонники, отошла другому россиянину, Дмитрию Муратову.
О премии можно было бы вообще забыть, событие незначительное, ранее премию Андрея Сахарова вручили, например, террористу Олегу Сенцову, тем самым низведя награду имени великого ученого и борца за демократию до уровня клочка туалетной бумаги, но главное – как премию вручили и кто ее принял.
По логике вещей премию должна была бы принять жена Навального, его опора и любовь. Минувшей зимой, когда Навальный оказался в русской тюрьме, некоторые горячие головы, ведомые иностранными аналитиками, предлагали Юлию Навальную не просто как первую леди протеста, а сулили ей трон лидера демократической оппозиции, ну как Светлана Тихановская в Белоруссии. Не сложилось. Юлия предпочла уйти в тень и не всегда посещала судебные процессы над собственным мужем, а в колонии, где он отбывает наказание, появилась только раз. И то обставила свой визит как событие глобальной значимости.
Вероятно, правдивы слухи, что Алексей и Юля расстались задолго до истории с возможным отравлением, а трагедия вынуждено сплотилась разрушенную семью. Юля продолжала исполнять роль любящей жены, понимая, что в случае выхода из игры ей и ее детям может грозить опасность. Кто знаем, что на уме тех, кто придумал и воплотил операцию «Новичок».
Премию за отца вышла получать дочь.
Дарья Навальная появилась в большом зале заседаний Европейского парламента с портретом отца, не самым удачным, в толстой темной раме. Казалось, что Навального не чествуют, а прощаются с ним.
Затем Дарья произнесла пафосную речь. Говорила на английском, хорошем английском, дает о себе знать многолетнее обучение за пределами России, хотя Навальный частенько стыдил чиновников за обучающихся в США или Европе детей. Но это другое.
Дарья Навальная привыкла к публичности. Три года назад, когда она еще училась в школе, папа завел ей видеоканал, на который работали все сотрудники «Фонда борьбы с коррупцией» (признан в России экстремистской организацией и иностранным агентом).
Дарья беседовала на актуальные темы с ровесниками, в том числе с молодым сторонником Владимира Путина. Благодаря рекламе от папы каждый ролик собрал несколько сот тысяч просмотров, впрочем, на канал Дарьи подписалось всего 68 тысяч человек. Много, конечно, но столько же подписчиков у любого другого начинающего блогера, который пилит ролики дома, а не в офисе с привлечением десяти специалистов.
Позже Дарья Навальная поступила в Стэнфорд, частный университет США, входящий в пятерку лучших вузов этой страны. Именно в этом вузе свой знаменитый «тюремный» эксперимент провел Филип Зимбардо, когда половина добровольцев играла охранников, а вторая заключенных. Результаты эксперименты удивили весь мир, заставив говорить о жестокости человека как вида.
Поступить в престижный иностранный вуз Дарье помог папа и его влиятельные знакомые. Рекомендацию Навальной дал бывший посол США в России Майкл Макфол, поклонник Алексея Навального, решительно настроенный против нашей страны, написавший книгу о том, как все в России плохо. Труд дипломата не зашел даже в профессиональной среде русофобов. Кроме всего, Дарье дали стипендию, которая должна покрыть расходы на питание и проживание. Дочь богатого политика умолчала, что ее семья одна из самых состоятельных на родине и никогда ни в чем не нуждалась.
Но главное в Стэнфорде много десятилетий готовят профессиональных революционеров, прогоняя студентов (не только из России) через специальные программы, созданные в недрах ЦРУ.
Публичность Дарьи, молодой девушки, которая стала трибуном, пока отец находится в колонии, не случайно. Навальную готовят в лидеры российской оппозиции, понимая, что Алексей Навальный не выйдет из-за решетки ближайшие десять лет, а оставшиеся на свободе сторонники не вытягивают, то есть не обладают нужными компетенциями, у них нет «харизмы»: раскрученной фамилии и милого личика.
Дарьи Навальной всего 20 лет, но, когда она завершит обучение в Стэнфорде, в России должны состояться выборы президента России. В силу возраста Дарья не сможет в них участвовать, ее роль в другом. Она должна стать знаменем протестов, подготовка которых началась еще год назад.
Правда, в России, как показывают последние социологические опросы, у Алексея Навального почти нет сторонников, за него на ближайших выборах готов проголосовать только 1% опрошенных, когда за Владимира Путина 49%. Знают ли об это кураторы Дарьи? Скорее всего, да. Вероятно, их не смущает низкая поддержка отца новой протеже. Задача поставлена, и она должна быть выполнена любым способом.