Как-то чрезмерно это было произнесено. Как будто какой-то спор мысленый продолжает, и этим заявлением ставит в нем точку.
Показывать квартиру может только в определенные часы, между службами, то в одном, то в другом храме. Она перечисляла их названия и по памяти называла время между службами, когда можно с покупателями приходить.
Воцерковленная, хорошо, буду иметь в виду.
- А Вы так каждый день то на одну, то на другую службу?
- Грех на мне великий, молюсь беспрестанно.
- Но нельзя же так, изо дня в день.
- Что вы понимаете молодой человек. Бог не прощает того, что сделала.
Дальше расспрашивать не стал. Но она трагически продолжала.
- Тут, в этой квартире, я задумала смертоубийство.
- Бог, все прощает, главное искренне раскаяться.
- Нет мне прощения, молюсь каждый день. Только фотографии делать не дам. Приводите покупателей показывайте, но между службами.
Меня ей порекомендовал сосед с третьего этажа. Ему квартиру продавал, она на втором, как раз под ним. Квартиры абсолютно похожие, даже состояние, в обоих, двери паркет все со сталинских времен. Покупателей на третий этаж было много, поэтому без фото справился. Предложил второй, посмотрели, понравилось.
Для ипотеки нужна оценка, оценщик делает фото, а хозяйка не дает.
- Я же Вам сказала, фото делать не дам.
Пришлось вникать глубже, приехал поговорить.
Дело в вещах, она все твердила, "Вот вывезу вещи, тогда делайте фото". Так же и перед показами говорила. В голове постепенно складывалось "В этой квартире грех, вещи свидетели, как можно свой грех на фото чужим людям"... Вот в чем дело.
-А давайте мебель, шкафы, гардинами завесим, вон у вас какие висят. Оценщик сделает фото квартиры, вещи на фото не нужны.
Догадка была верная, уговорил, завесили, сфотографировали.
Квартиру продали, деньги за неё получили, передавать покупателям надо, а продавец все тянет. Поговорил с её сыном, в ответ.
-Владимир, я уже вторю бытовку, на участок рядом с домом покупаю, сарай до этого уже весь забит, вывозим, каждый день, сколько можем, собираем и укладываем, все ей надо. Ничего оставлять не хочет.
В монастырь она так и не ушла, живет в миру, замаливает свой грех аборта, иногда поздравляет меня с церковными праздниками, благословляет.