Сегодня мы с Вами прогуляемся по центру города, и познакомимся (или вспомним) еще пару наших памятных мест. Но для начала позволю себе небольшой экскурс в мою юность…
Немногим более тридцати лет назад привелось мне уехать из родного города. Неделю добирались мы до места назначения, и, наконец, приехали на железнодорожную станцию, от которой еще около часа следовали пешком в ближайший гарнизон. Был это формировочный пункт в небольшом городишке Пионерск – Курортный, некогда носивший название Нойкурен.
Здесь мы прошли военно-медицинскую комиссию, и наша команда была направлена «куда пошлют». Кто-то попал в морскую авиацию, кто-то – в морскую пехоту, кто-то в мотострелки. Вот и мне пришлось надеть «форму флотскую, погоны черные», с направлением в морскую инженерную службу. Темно-зеленый «КамАЗ» - «джейран» доставил нас к воротам части, и невысокого роста (где-то под два метра) старшина первой статьи Игорь Гаркавлюк по прозвищу Малыш завел небольшую колонну салажат на территорию. Почему Малыш? Он прибыл в часть ростом где-то метр шестьдесят, и за полтора года вытянулся почти под два метра. Рост изменился, а прозвище так и прилипло…
Там-то я и увидел невысокого, седого, плотно сбитого человека в офицерской шинели, с погонами старшего мичмана. Сначала мы на него внимания не обратили, чуть позже – возненавидели, а к окончанию службы – полюбили, как родного отца.
В один из дней наша учебная рота находилась на строевых занятиях. На плац пришел тот самый старший мичман, на рукаве шинели которого красовалась бело - голубая повязка - «рцы» - дежурный по части. Постояв в стороне, он покачал головой, и скомандовал: - Гаркавлюк! Еще два часа!
В ту же секунду мы возненавидели этого старого «сундука» (прозвище мичманов на флоте). Декабрь, гололед под ногами, а мы шагаем… Жарко, скользко, все вспотели, сквозь зубы рвутся самые «лестные» пожелания в адрес мичмана, но…
Только потом, будучи распределенными после присяги в линейные группы (взводы), мы поняли, зачем была нужна эта самая «шагистика». А попав в четвертую группу (взвод), я узнал, что моим командиром стал тот самый старший мичман Тарасюк Степан Захарович.
Как он нещадно гонял нас на самых разных занятиях. И как яростно он защищал нас перед любым вышестоящим начальством, если был уверен, что его парни ни в чем не виноваты. И как нам было стыдно, если мы действительно «что-то, где-то, как-то», и мы были готовы буквально провалиться сквозь землю, лишь наш Папа не был огорчен.
А уезжая домой, на дембель, мы прощались с Папой, не скрывая слез. Много лет его уже нет с нами, а мы помним его, как будто это было вчера...
Такая вот жизненная история.
Сегодня мы пройдемся по центральной площади столицы, в самый ее конец, перед которым стоит неприметное кирпичное двухэтажное здание.
Одним крылом оно выходит на современный Узбекистанский проспект (некогда - Махрамский), другим – смотрит на жилой квартал, находящийся прямо за зданием.
О чем оно может рассказать племени младому, незнакомому?
В моей далекой молодости (см.выше) при виде человека, носившего погоны прапорщика или мичмана, вспоминалась шутливая поговорка – «курица – не птица, прапорщик – не офицер». Действительно, с момента введения в далеком 1972-м году воинского звания «прапорщик» к людям, носящим эти погоны, относились несколько иронично. Хотя это были самые опытные военнослужащие, назубок знающие все, что им положено было знать, и еще немного.
Но вот досада – практически все они уходили в запас в звании старшего прапорщика, так и не испытав тяжести офицерских погон. Но это было в той армии, и в том флоте, в которых служили наши, послевоенные поколения.
А сто, и даже двести с лишним лет назад это воинское звание было что ни на есть первым офицерским. Правда, присваивалось оно выпускникам военных училищ, по типу того, что находилось, да и сейчас расположено неподалеку от станции метро «Пушкинская».
Но в районе Махрамского проспекта и даже расположенной неподалеку старой Саперной улицы никакого училища не было – возмутится известный в Ташкенте гражданин с химическим образованием. Так – то оно так, да вот незадача – была в нашем городе школа…прапорщиков. Откуда она взялась?
Вспомним, что происходило в первой четверти прошлого века. В августе 1914-го года разразилась Первая мировая война. Война даже тех масштабов требовала постоянного пополнения людьми и техникой.
Цвет офицерского состава армии был почти полностью выбит в первый же год войны – это все -таки не прогулка. Да и пехотные подразделения, как правило, живут недолго…
Требовалось немедленное пополнение младшего офицерского состава, взять которое было практически неоткуда. А потому был издан приказ по военному ведомству, который требовал скорейшего создания именно школ прапорщиков, одна из которых и была сформирована в нашем городе.
Для нее достаточно быстро нашли место расположения - в помещениях казармы № 564 так называемой крепостной артиллерийской роты. Первый этаж отвели под размещение подготовительной роты, на втором – расположилось казарменное помещение юнкерского состава.
Первым, впрочем, и единственным ее начальником был назначен офицер-воспитатель Ташкентского кадетского корпуса подполковник Сергей Владимирович Савицкий. Опытный офицер, пятый год носивший это воинское звание, должен был принять в свои руки новое учебное заведение, подобрать преподавателей и организовать ускоренный учебный процесс.
Вот его первый доклад:
«Рапорт
Доношу, что формирование школы закончено 1-го ноября, и к занятиям мною приступлено с 1-го сего ноября. Принятых юнкеров двести человек и сверх комплекта десять, кои будут содержаться за счет экономии. Желающих поступить в школу в первую очередь было до четырехсот человек, так что это дает возможность надеяться во вторую очередь увеличить состав школы до четырехсот юнкеров. Помещение хотя и небольшое, но при соблюдении некоторой экономии в размещении юнкеров, сделать это возможно.
Подполковник Савицкий, начальник ташкентской школы прапорщиков.
5 ноября 1915 года».
Желающих попасть в школу, как следует из рапорта ее начальника, было достаточно, но многим эта участь не «светила» - отбор был жестким, и не только по документам, но и по уровню первоначального образования, и даже…по мнению полицейских органов. Так что первому попавшемуся вряд ли удалось бы затесаться в стройные ряды будущих офицеров.
Итак, в начале ноября 1915-го года новое учебное заведение начало свою работу. Учили здесь крепко, несмотря на сжатые сроки – необходимо было каждые три месяца производить очередной выпуск прапорщиков. Несмотря на этот, столь короткий срок, в школе изучались такие предметы, как тактика, топография, фортификация, законоведение, артиллерия и администрация. К занятиям были привлечены опытные офицеры, отдавшие много лет воинской службе.
Командованием школы поставленная задача была выполнена – выпуски офицеров производились каждые три месяца, и молодые прапорщики убывали как на пополнение частей Туркестанского военного округа, так и, в большей части, на фронт, в действующую армию.
Начальник школы «туго» знал свое дело, честно выполнял возложенные на него обязанности, и не вина подполковника Сергея Владимировича Савицкого, что осенью 1917-го года школа прекратила свое существование, оставив нам на память здание, украшающее старый проспект и поныне…
Лабиринтом квартальных тротуаров мы выходим к еще двум достопримечательностям города - на площадь у станции метро «Космонавтов», где установлен бюст – прижизненный памятник нашему земляку, генерал-майору авиации, летчику – космонавту первого класса Владимиру Александровичу Джанибекову. Для совсем молодых читателей поясню – подобный памятник при жизни устанавливался согласно статуту (положению) о самой высокой награде – звания Героя Советского Союза, которое было присвоено одному и тому же человеку дважды.
Этой чести – звания Дважды Героя, Владимир Александрович удостоился за безпримерное мужество при совершении пяти космических полетов. Так что мы с вами можем гордиться таким известным человеком, уроженцем долины седого Турана.
Вот и еще одна цель нашего путешествия – это местоположение небольшого супермаркета, на месте которого совсем недавно, каких-нибудь лет двадцать пять назад располагался так называемый Центральный базар, в народе называемый Туркменским.
С трудом откопал информацию, почему сей базар назывался именно так. Ответ оказался прост до гениальности. По одной версии, именно сюда привозили на продажу знаменитые туркменские ковры. По другой – буквально рядом проходила ныне не существующая улочка Туркменская, где жили выходцы из Закаспия.
Как торговая точка, он начал формироваться в начале сороковых годов прошлого века, когда был снесен Воскресенский рынок (территория ГАБТа имени А. Навои), и более всего предназначался для нужд жителей района Ташкента, в те времена именовавшегося Центральным. Отсюда и название. В недалеком прошлом на территории бывшего базара был построен павильон, в котором продавались строительные материалы. А сейчас на его месте красуется здание одного из супермаркетов.
Несмотря на нынешнее отсутствие этой торговой точки, многие старожилы частенько вспоминают: «- тогда, на Туркменском я купил…»
Святослав Морской