О романтизации СССР и об "основных признаках рускости" рассказал нам известный политолог и социальный философ, доктор философских наук Александр ЦИПКО
Окончание. Начало беседы, о том, что произошло с Россией, как она изменилась и как могла не измениться всего за век читайте здесь.
ПУСТЬ БУДЕТ УЛИЦА СЕМЕНА ФРАНКА
- Сейчас всё чаще мы сталкиваемся с романтизацией СССР. Ностальгия? Тоска по временам, когда нас все, боясь, уважали? По твердой руке?
- В первую очередь ностальгия. Я родился в 1941 году. Воспитывали бабушки и дедушки. Один дедушка, по матери, садовник, крестьянин из Каменец-Подольска, он был за красных. Второй - полулатыш, Дзегузе, потомок генерала Денисова, адъютанта Суворова. Естественно, революционер, чекист. Он никогда ничего не рассказывал о революции, о своей чекистской деятельности. Только о том, как красиво было в дореволюционной Одессе, на Садовой был настоящий кофе. Он меня водил в то место перед Дерибасовской, но кофе был уже плохой, и он жаловался, как всё испортилось. Но много достоинств и в советской жизни. С одной стороны, да, мы были невыездные, вечный дефицит. Но с другой, была молодость, люди были чище. Это правда. Интеллигенция и культура были настоящие. Собственности ни у кого не было - больше внимания уделяли духовному. В условиях тоталитаризма и при самодержавии культура лучше развивается.
Есть уйма серьёзных причин ностальгировать по СССР, но, с другой стороны, никто же не хочет вернуться к руководящей роли КПСС. Никто не хочет вернуться к этим бесконечным запретам, этим шести соткам. Чтобы не больше, чтобы второго этажа у дачи не было. Чтобы на мебель за полгода записываться и ходить на переклички. Чтобы хорошие вещи по блату доставать. Это же безумие.
Ностальгия есть у всех народов. Но это не значит, что кто-то хочет возврата. Зюганову нужно остаться депутатом, и поэтому он рассказывает нам сказки об СССР. Но это была безумная страна, где ничего не делалось для людей – всё для армии. Всё было нельзя. Жили бедно, но были молоды, энергичны.
- Вы выступаете за возвращение городам, улицам и другим объектам их исторических названий. Считаете, что это как-то может повлиять на нашу жизнь?
- У нас сейчас отстаивание советских имен возводят до патриотизма. Но чем гордиться? Нормально гордиться теми людьми, которые внесли вклад в мировую культуру - Гёте, Шиллер, Байрон. В этом смысле у нас всё в порядке: Чехов, Толстой, Пушкин, Лермонтов, Тургеньев... Достоевский, наверное, один из самых глубоких мыслителей в истории человечества. Этим гордитесь - это наше, родное, великое. Назовите: улица Бердяева, улица Владимира Соловьева, улица Семена Франка. Если хотите вернуться в русскую историю, если улица имела дореволюционное название, верните его.
И Волгограду/Сталинграду надо вернуть историческое наименование. Царицын. И успокоиться на этом.
- Как тогда быть со «Сталинградской битвой»?
- Она навсегда останется великой Сталинградской битвой. Можно даже в Царицыне сделать улицу Сталинградской битвы. Там дело было не в Сталине, а в подвиге советского русского солдата. Если будет улица Сталинградской битвы, даже в Москве, я буду только рад, потому что она олицетворяет не Сталина, а историческую победу. Но вот есть у нас станция метро «Войковская», её имя что олицетворяет, о ком призывает помнить? Если кто-то не знает, поясню: главное, чем прославился Пётр Войков – организация расстрела царской семьи. Зачем нам закреплять его имя в названии станции, зачем называть именем убийцы? Если мы не уберём его, это будет означать одно: моральная и духовная культура у нас сейчас ниже, чем была при коммунистах.
- За сто лет изменилась не только топонимика, изменились люди. Воланд говорил, что «только квартирный вопрос их немного испортил». Только ли?
- Действительно, люди изменились, и это серьёзнейшая проблема. Здесь главная опасность: либеральный нигилизм, в котором много русофобии. Разговоры о русской имперскости - абсолютная глупость. Не было никакой русской имперскости. Распалась Россия в 1917-м году, и никого это не волновало. И то, что было в 1991-м году, тоже никого не волновало. Мы навязываем русскому человеку стереотипы мышления, сложившиеся в советское время под влиянием советской идеологии. Нынешний человек живёт не русским, это не русская имперскость, это ностальгия о советской системе. Тут надо действовать деликатно. У нас от русскости осталась недооценка ценности человеческой жизни - это наша беда.
- Недооценка жизни – признак русскости?
- Не лучший, но признак. Вспомните, как русские драки описывает в "Деревне" Бунин. Стенка на стенку, между соседями. И обязательно, чтобы кого-то убить. Такого ни у кого не было.
- На западе были рыцарские бои, тоже до смерти. Дуэли.
- Это другое. С другой стороны, в русскости было и много достоинств. Трудолюбие, воля, воинская храбрость. Сейчас нет серьёзного анализа, где было бы честно сказано о слабостях, приведших Россию к большевизму. Тут надо смотреть у Бунина, а ещё лучше – «Несвоевременные мысли» Горького. Они воочию наблюдали эту поразительную, кровавую, жестокую войну. И при этом сохраняли веру в свой народ. Я сейчас взялся за это, хочу сделать для начала хотя бы статью.
- Говорят, Октябрьский переворот разрушил патриархальный уклад общества. Если предположить, что всё возможно починить, стоило бы нам тот уклад вернуть?
- Патриархального уклада не было уже до революции. В чем опасность нынешней ситуации: никому правда не нужна. Все работают на потребу дня, идёт стадное чувство "ты наш, или не наш". Ищут не друзей, а врагов. Тут действует национальный нигилизм. Русофобы были и есть и в русской культуре, и среди нас. Кто любит Россию больше, кто говорит правду, или кто рассказывает сказки? Вопрос остается, и вопрос серьезный. Нам нужно глубокое, серьезное, честное сохранение уважения к русской истории, к русскому народу, правдивый рассказ. К сожалению пока этого нет.
- Возможно ли единство в многоконфессиональном государстве?
- Возможно ли единство у нас вообще – это самый важный вопрос. Мы его не решили. Единство в царской России, хоть мы говорим про «тюрьму народов», было намного сильнее, чем в СССР. Империя была прочнее, и всё равно распалась. Советский Союз держался на тоталитарной структуре, на политическом сыске, на КГБ, на армии. Это было видно. Как только прибалтийские республики почувствовали, что репрессий не будет, сразу ушли. А следом и закавказские, и среднеазиатские.
Единство - это пример того, что Советский Союз так и не создал. Другое дело, что в СССР много сделали в области равенства наций. Не выпячивался этнический фактор. Это было, и это мы утратили.
Самое опасное - этнический русский национализм. Он ведёт к сокращению страны, к убийству России. Этнический национализм и русскость - вещи несовместимые.
Сегодня надо думать о судьбе русского мира. Чтобы уже даже не объединить его, а просто сохранить.
- Но что его может сохранить? Не армия же.
- Только высокая культура. У нас есть громадное наследство: великая культура, великий язык, традиции, связи. Нам остаётся только научиться этим наследством пользоваться. Или вспомнить, как им пользоваться.
А вы хотели бы вернуться в СССР? Пишите в комментариях👇👇👇, давайте спорить. Нам важно знать ваше мнение!
Начало беседы:
Беседовал Валерий ЧУМАКОВ
© "Союзное государство", № 7, 2015
Материал дан с незначительными сокращениями. Хотите полную версию - пишите в личку.
Дочитали до конца? Было интересно? Поддержите журнал, подпишитесь и поставьте лайк!