У меня есть два младших сына, и один из них - Паша.
Быть Пашей тяжело. Как говорит муж, вот так родишься Пашей, потом всю жизнь страдать придётся.
Паше пять лет, и если рядом с ним есть что-то, где можно застрять, куда можно провалиться - будьте уверены, он это сделает. Да что говорить, этот мой сын вполне мог бы застрелиться огурцом.
Разумеется, случайно.
А ещё у меня есть Вадим. Ему три года, и если рядом с ним есть что-то, где можно застрять, куда можно провалиться - будьте уверены, он это сделает.
В этом Вадя отличается от брата только тем, что всё вышеперечисленное он делает специально.
В любом незнакомом месте Вадим за секунды оценивает обстановку. Его намётанный глаз тут же замечает прорехи в безопасности, а быстрые ноги в миг уносят его на встречу неприятностям.
Я эту Вадину особенность просекла давно, поэтому, во-первых, не отпускаю руку сына, пока сама на местности не осмотрюсь.
А во-вторых, выработала командный голос. Такой, чтобы когда я кричу "СТОЯЯЯТЬ", останавливались люди, собаки, поезда, сходили лавины, а Вадя - прекращал начатое действие.
И вот на прошлых выходных мы ездили в музей-заповедник Томская писаница. Место это невероятно красивое, находится на берегу реки Томь.
И там есть смотровая площадка с биноклем.
По периметру площадка огорожена забором, да не абы каким, а таким, через который не сможет просочиться даже мелкий ребёнок.
Тот факт, что ребёнок там просочиться не сможет, я специально проверяла ещё летом. Хороший, короче, забор, качественный.
Ну и вот, идём мы в этот раз к площадке. Дети носятся, радуются жизни, веселятся. Всё у них хорошо, впереди светлое будущее, да ещё и бинокль прямо по курсу.
Мы с мужем идём чуть позади детей, с умилением смотрим на эти две фигуры в зимних комбинезонах со смешными капюшонами. И в этот момент Вадим с радостным визгом ускоряет бег и летит прямо к забору.
Ну, летит и летит, там же безопасно, я в прошлый раз проверяла.
Вадя же прямо на бегу резко пригибается, и прямо вот так, согнувшись, собирается нырнуть в забор.
-СТОЯЯЯЯТЬ!!! - заорала я.
Я ещё не видела, что в заборе за время нашего отсутствия появилась дырка:
Не видела. Но, я слишком хорошо знаю этого ребёнка, и если он несётся куда-то сломя голову, значит, ещё за десять метров заметил что-то интересное, но не факт, что безопасное.
Вадим остановился как вкопанный примерно в полуметре от забора.
По всей его фигуре было видно - пацан расстроен.
Оно и понятно, кто бы не расстроился, когда вот эта неприятная женщина, что по какому-то досадному недоразумению является твоей матерью, не дала, разбежавшись, спрыгнуть со скалы?
-Я. Просто. Хотел. Посмотреть, - глядя на меня исподлобья, пояснил Вадя.
-Вадим, но ты же видишь, что там дырка! - попыталась я воззвать к разуму сына. - Ты же мог вывалиться.
-Просто. Посмотреть. Речку, - вздохнул Вадим.
Я взяла Вадю за руку, мы вместе подошли к забору. И тут просто понимаете, смотреть на речку через целое ограждение - это ведь совсем не то же самое, что смотреть через дыру!
Там же виды совсем другие открываются! И речка другая, и обрыв призывно манит!
В общем, смотреть на красоту родного края Вадим мог исключительно через дырку в заборе.
А напоследок, когда я уводила сына, он из последних сил извернулся, и кончиком сапога столкнул снег с ограждения. Прямо в дырку.
И когда мы уже шли к выходу из музея, я слышала, как Вадим что-то недовольно бухтел. Не буду врать, будто бы разобрала его слова, но тут и гадать нечего:
-В неприятности не попал, в опасной ситуации не побывал, с обрыва вниз не улетел. Вообще зря день прошёл. Тьфу!
