Пробегая по Климентовскому переулку мимо этого здания, Вы вряд ли обратите на него внимание. Усадьба как усадьба – таких в Москве воз и маленькая тележка. Ничем особо не примечательное здание в стиле классицизм.
Но не спешите, равнодушно скользнув взглядом по забрызганным зимней грязью фасадам, идти по своим делам. Если Вы когда-либо проводили отпуск в Крыму, а конкретно в Гурзуфе, то, скорее всего, пользовались плодами деятельности этого человека.
Ведь именно Петр Ионович Губонин, о котором сегодня пойдет речь, стал первым владельцем и, фактически, основателем курорта Гурзуф.
Благодаря ему тысячи людей разного уровня достатка получили возможность, в цивилизованных условиях, наслаждаться долгожданным отдыхом: морем, солнцем, брызгами соленого ветра и шелестом листьев тропических растений.
Строитель «русской Ривьеры»
Промышленник, землевладелец, меценат. Одним словом - «миллионщик»! Жизненный путь Губонина – это пример self-made man Российской империи.
Родившись в семье крепостного крестьянина-каменщика, Петр Ионович смог, благодаря своему предпринимательскому дару, не только выкупить себя и свою семью из крепостной зависимости, но и стал обладателем титула потомственного дворянина, а также многих орденов и наград.
Свое состояние он заработал на концессиях на строительство железных дорог.
В середине 19 века строительство железных дорог стало, выражаясь современным языком, одним из приоритетных направлений экономики.
Но денег в бюджете, как водится, не хватало, поэтому правительство решило отдать строительство «железки» в руки предпринимателей. И в 1960-1970-е годы в стране был бум частного железнодорожного строительства.
Правда, в итоге оказалось так, что к рубежу 19-20 веков большинство предприятий были выкуплены государством, и эпоха частных железных дорог окончилась.
Одну из важнейших крымских транспортных артерий – в Севастополь, через Перекоп и Симферополь - в рекордные сроки построил Губонин.
А в Симферополе он возвел еще и вокзал.
Вообще, прокладка сети железных дорог в Крыму кардинально изменила его статус. Благодаря транспортной доступности полуостров, который называли «русской Ривьерой», превратился из курорта для избранных в место отдыха для тысяч простых людей.
Модный курорт европейского уровня
В 1880-е годы Губонин покупает крымское имение миллионера Фундуклея, затем присоединяет к нему земли князя Барятинского. И вот уже бывший крепостной генерала Бибикова, а ныне – крупный землевладелец, начинает масштабное устройство курорта на территории деревни Гурзуф.
Он возводит гостиницы, дачи, аптеку, приемный покой, контору, мастерские, купальни, фонтаны, расширяет старый запущенный сад. Некоторые из этих строений, в перестроенном, конечно, виде, можно увидеть и сейчас.
Техническое оснащение курорта тоже было на высоте – телефон, паровые котлы и насосы, электрические машины.
А чего стоил водопровод! Было вырыто специальное озеро (оно питалось водой от подземных источников и таяния снега в горах), а также три цементных водоема, где вода отстаивалась, освобождаясь от примесей. Вода из них подавалась по железным трубам, которых было проложено 20 тысяч метров.
Благодаря всем этим усилиям Гурзуф превратился в курорт по лучшим европейским стандартам, где могли отдыхать и поправлять здоровье люди самого разного имущественного положения.
Особая история – это губонинские виноградники. Петр Ионович увеличил площадь бывших княжеских виноградников втрое.
Из-за границы были заказаны последние новинки техники – лучшие прессы, винокуренные аппараты, холодильники. Гурзуфские вина Губонина продавались в Санкт-Петербурге и Москве.
Человек, которого рисовал Чехов
Известность Губонина была так велика, что имя его встречается в самых неожиданных источниках. Например - в «единственном живописном произведении» Антона Павловича Чехова.
Владимир Гиляровский (тот самый, который написал «Москва и москвичи», он был большим другом Чехова) рассказывает такую историю.
Однажды, «под влиянием разговоров о Крыме Левитан, найдя на моем столе альбом, сделал в нем во время общей беседы два прекрасных рисунка карандашом: «Море при лунном свете» и «Ветлы».
Тотчас после него Николай Павлович Чехов нарисовал в альбоме красным, черным и синим карандашами великолепную женскую головку.
Антон Павлович, долго смотревший на художников, сказал: «Разве так рисуют? Ну, головка! Чья головка? Ну, море! Какое море? Нет, надо рисовать так, чтобы всякому было понятно, что хотел изобразить художник.»
Он взял альбом. Рисунок, готовый через несколько минут, был встречен общим хохотом. Антон Павлович, отдавая мне альбом, сказал: «Береги, Гиляй, это единственное мое художественное произведение: никогда не рисовал и больше никогда рисовать не буду, чтобы не отбивать хлеб у Левитана.»
На рисунке изображена была гора, по которой спускается турист, в шляпе и с палкой, башня, дом с надписью «Трактир», море, по которому плывет пароход, в небе - летящие птицы; внизу - надпись: «Вид имения «Гурзуф» Петра Ионыча Губонина», а кроме того, везде были пояснения: «море», «гора», «турист», «чижи». (В.А. Гиляровский. Веселые дни А.П. Чехова).
Гурзуфский призрак
Крым стал для Губонина, фактически, второй родиной. А в Москве Петр Ионович с семьей жил здесь, в усадьбе на углу Климентовского и Большой Татарской.
Интересно, что при прежних владельцах (среди которых - сержант С. Бибиков и генерал Н. Дурново) фасад выходил на Б. Татарскую. А в результате значительных пристроек, осуществленных при Губонине, главными стали объемы по Климентовскому переулку. Дом словно повернулся своим лицом-фасадом в другую сторону.
Все члены семьи Губонина были прихожанами церкви Святой Параскевы Пятницы, что на Пятницкой улице (снесена в советское время, на ее месте сегодня находится павильон метро "Новокузнецкая").
А сам Петр Ионович был ее главным благотворителем и старостой, до самой своей смерти, которая была тихой и спокойной. Перенеся воспаление легких, он уснул в кресле, и во сне случился «паралич сердца». Все выглядело так спокойно, что родные долго берегли его «сон».
Похоронен Губонин был в своем главном, любимом детище – гурзуфской церкви во имя Успения Божьей матери.
До нее в Гурзуфе не было ни одного православного храма, только небольшая мечеть.
Церковь выполнили по проекту архитектора Михаила Чичагова. (К слову, брат Михаила – Дмитрий – строил здание Думы в Москве, ныне Музей 1812 года).
Последний путь от Симферополя был неспешным – так много благодарных жителей окрестных селений хотели проститься с благотворителем. Дорога к храму и весь церковный двор были усыпаны лавровыми листьями.
P.S. В 1932 году успенскую церковь постигла общая судьба – он был уничтожен. Ходят слухи, что, по рассказам сотрудников санатория «Гурзуфский», призрак Петра Ионовича Губонина порой является на месте церкви.
Было интересно? Пожалуйста, поставьте 👍 и подпишитесь на мой канал! Спасибо за внимание!
Читайте на этом канале:
🍔 Макдоналдс по-советски: как Микоян кормил Москву 1930-х «хамбургерами»
👉 «Она несет свою красоту, как факел»: Лариса Рейснер, или Женщина революции
👉 Елохово: «люди-привидения» и дисциплинированные крысы Гавриковой пощади
#москва и москвичи #старая москва #московские истории #люблю москву #усадьбы москвы #улицы москвы #биографии знаменитостей #знаменитые люди #прогулки по москве #пешком по москве
