Раньше Протос практически никогда не оставался в одиночестве. Так или иначе за ним постоянно следили, кто-то всегда дежурил у его камеры или наблюдал за ним через видеосвязь, поэтому оказавшись в полном одиночестве юноша испытывал смешанные чувства, граничащие со страхом.
Казалось бы, что ему не стоит бояться «бегунков» или старых зомби, которые еще изредка встречались на проселочных дорогах и в мрачных дубравах, но их число неуклонно стремилось к нулю – тела без должной подпитки быстро приходили в негодность и рассыпались в прах.
Протос был в лесу лишь однажды, еще мальчишкой, когда солдаты не так пристально следили за ним и он мог запросто углубиться в лес рядом с блокпостом. Солдаты знали, что мальчишка не уйдет далеко и присматривали за ним, покуда грозное начальство не появлялось на горизонте. В тот единственный раз он увидел на дереве белку, которая быстро перебирая лапками карабкалась на сосну, чтобы раздобыть шишку и вылузгать из нее семечки.
Сейчас лес не казался таким дружелюбным, как несколько лет назад. Высокие деревья, точно темные исполины, возвышались над головой юноши. Свет молодого месяца едва пробивался сквозь густые черные тучи.
- Двести метров на восток, - припомнил Протос, пытаясь вспомнить куда показывал рукой Дмитрий Иванович, когда говорил о тайнике в лесу, - туда что ли?
Он сделал несколько шагов, но вновь почувствовал слабость и чуть не упал на землю, вовремя ухватившись за толстый ствол. Он подумал, что, наверно, придется передвигаться на четвереньках, если в ближайшее время ему не станет лучше. Протос даже представил, как ползет по-собачьи по лесу, но решил, что пойдет на это только в самом крайнем случае.
Где-то в чаще хрустнула ветка, заставляя нервы Протоса натянуться до предела. Он оттолкнулся рукой от ствола и снова попытался сделать несколько шагов, но слабость по-прежнему не покидала его.
- Эх, сожрут меня тут за милую душу, если попадусь, - прошептал Протос, пытаясь в потемках ступать как можно тише, чтобы ни привлечь к себе внимание.
Он отшагал ровно двести метров, по крайней мере так ему показалось, но никак не мог найти тайник, который должен был быть похож на забросанное ветками логово медведя или что-то в этом роде. Протос начал шарить руками вокруг, надеясь наткнуться на ткань рюкзака или часть автомата, но в руки попадались лишь ветки и пучки сырого мха.
- Дело дрянь, - он выпрямился и вытер руки о штаны, - либо ждать пока рассветет, либо идти без припасов.
Ожидать рассвета в такой близости от военной базы было глупо. Если его хватяться в ближайшее время, то даже не успеют потратить время на поиски, обнаружив беглеца всего в паре сотен метров от бетонной стены, опоясывающей военную базу.
Какого черта я вообще согласился бежать, недоумевал Протос, продолжая щупать землю перед собой, надеясь, все же, обнаружить злополучный схрон. Купецкий придумает как вернуть меня обратно, у него в руках все равно осталась моя мама. С другой стороны, если я скроюсь в неизвестном направлении, и он не сможет меня отыскать, то какой смысл будет в том, чтобы причинять матери вред, ведь я даже не узнаю об этом? Получается, что полковник Измаилов просто вывел меня за скобки, таким образом, Купецкому некого шантажировать, даже имея на руках такие шикарные козыри. Кажется, после последнего инцидента я перестал рассуждать логически, раз сразу не оценил затею полковника.
Звук хрустящей под ногой ветки раздался в опасной близости от Протоса и он мгновенно решил, что пора сматывать удочки, иначе он рискует попасться, так и не сбежав. Протос отпрянул от земли, понимая, что искать схрон без фонаря бесполезно и бросился в чащу – подальше от шума преследования, а он уже не сомневался, что солдаты прочесывают лес в его поисках.
Юноша вышел к ручью и решил, что стоит идти вверх по течению, хотя отлично знал, то солдаты не располагают поисковыми собаками, предпочитая обходиться бойцами-следопытами, коих Купецкий готовил с особым рвением. Может быть именно для такого случая и существовал отряд следопытов, который показывал отличные результаты на тренировках, но смогут ли они найти беглеца?
Протос по колено брел в холодной воде, чувствуя, как быстро замерзает. Без пищи он едва ли протянет еще один день, скорей всего он просто свалится от усталости и станет едой для случайных зомби, которым будет все равно кто он – один из них или обычный человек.
Ему казалось, что он ушел очень далеко, но на самом деле он едва ли углубился в лес на пять-шесть километров. Протос шел слишком медленно и слишком часто делал передышки, которые превращались в получасовые привалы, хотя ему казалось, что пауза длится всего несколько минут.
Сложно сказать, сыграла ли ему на руку его медлительность или со следопытами злую шутку сыграл их профессионализм, но поднятые по тревоге солдаты прочесывали совсем другую часть леса, углубляясь на запад, тогда как юноша шел все дальше на юг, перепутав направление.
Пропажа Протоса была обнаружена всего через полчаса, когда Протос вместе с товарищами покинул медсанчасть. Доктор Орешников долго готовился к процедуре, о которой просил его генерал Купецкий и, вооружившись дозой снотворного, решил пойти на поводу у деспота. Но каково было его изумление, когда он увидел спящего на посту солдата, а палату абсолютно пустой. Он даже невольно обрадовался такому повороту дел и не сразу поспешил доложить дежурному об исчезновении юноши. Он долго сидела на кушетке, рассматривая куцый лунный диск за зарешеченным окном, потом выбросил ненужный шприц со снотворным в урну и нехотя поднялся со стула, где полчаса назад полковник Измаилов отпаивал Протоса из своего термоса.
Орешников толкнул спавшего бойца в плечо, но тот даже не повел бровью, видев седьмой сон и пуская струйку слюны на журнал посещений под его руками.
Купецкий выскочил на плац в нижнем белье и сапогах, взъерошенный словно воробей и злой как тысяча чертей, едва его слуха коснулась весть о побеге Протоса. Весь персонал тотчас был поднят по тревоге и выстроен на плацу и теперь меж рядов полусонных бойцов вышагивал опухший ото сна Купецкий и втолковывал солдатам, что найти Протоса нужно в кратчайшие сроки и доставить обратно. Правда, солдаты не разделяли его рвение и относились к приказам генерала скептически, понимая, что найти столь прыткого парня будет архисложно.
С отрядом следопытов Купецкий шептался особенно долго, будто забыв, что стоит перед суровыми мужчинами в трусах и майке, но они даже бровью не повели, впитывая указания генерала каждой частичкой своего естества и буквально сразу отбыли на запад, посчитав, что беглец направился именно туда. И считали они это вполне небезосновательно, ведь на западе, как известно, обитали только разумные «бегунки», которые не терпели на своей территории ни одного простого смертного, поэтому самым логичным, с точки зрения следопытов, было отправиться именно в логово врага, где так просто скрыться.
- Если он откажется сдаться – пристрелите его, - напоследок решил Купецкий, - главное доставьте его, пока он еще не остынет.
- Я думал, что он важен живым, - нахмурился глава следопытов Гордейко, - разве не так?
- Делайте что приказано, - недовольно фыркнул Купецкий, - вопросы здесь задаю я.
Глядя в спины удалявшимся поисковикам, Купецкий размышлял, кто стоит за столь неожиданным исчезновение Протоса, и первым, кто пришел на ум, был полковник Измаилов, которого он будет допрашивать с особым пристрастием, когда тот вернется с поисков Протоса и будет разводить руками, пытаясь доказать ему, что не смог напасть на след беглеца. Но по странному стечению обстоятельств, отряд под командованием полковника Измаилова шел точно на юг, куда так нелепо прорывался Протос.