Коммунизм никогда не был осуждён на судебном процессе, как, например, в Нюрнберге в 1946 году, никогда явно не демонизировался и не объявлялся общим врагом человечества. Но при этом многие считают, что коммунизм может нести только разрушение. Для государства он разрушает экономику, для нации он разрушает культуру, а человеку он разрушает душу.
Ещё живы слишком много людей, которые жили при «коммунизме». Это чьи-то родители, бабушки и дедушки. Теперь такой «коммунист» каждый день может повторять, что это был не настоящий коммунизм, либо сожалеть о том, что какие-то злые люди не дали его правильно «построить».
Но страх остаётся. В конце концов, слово «коммунизм» приобрело высокий уровень опасений, отвращения и внутренней неприязни у многих людей. И не без причины. Потому что были лагеря политических диссидентов, мучительно умиравших медленной смертью, вынужденных выполнять тяжелые работы, подвергаясь пыткам и жестокому обращению за «неправильное» мнение или высказывание. За критику правительства, за то, что осмелились иметь собственные взгляды на то, как всё должно было быть сделано. Это реальная проблема: каждый самопровозглашённый крупномасштабный коммунистический режим был тоталитарным, презирал права человека, имел тайную полицию, арестовывал и убивал диссидентов, а зачастую и их семьи. Страны, которыми управляли коммунисты, или люди, называвшие себя коммунистами, строили Берлинские стены и Великие фаерволы.
Спустя более 150 лет после публикации «Коммунистического манифеста» люди даже близко не подошли к созданию хорошо функционирующего коммунистического государства. Все, кто когда-либо пытался, либо потерпели неудачу, либо сдались.
Коммунизм — это гипотетическая экономическая система, для которой верно утверждение «от каждого по способностям, каждому по потребностям». В которой средства производства принадлежат «народу в целом» и каждый работает на благо всех. Такой системы никогда не существовало.
В течение XX века несколько стран пытались «построить» коммунизм. Большинство, вроде СССР, просто рухнули и развалилось. Некоторые, например, КНР, просто сдались и переключились на капиталистическую экономику. А другие, такие как КНДР, превратились в жестокую диктатуру за железным занавесом.
Оглядываясь назад, нетрудно понять, почему коммунизма не получилось. Идея о том, что люди будут просто работать, руководствуясь высшими идеалами, а не личной выгодой, была до смешного наивна. Идея о том, что диктаторы, которые были поставлены во главе «социалистических» стран, когда-либо откажутся от своей власти во имя коммунизма, была ещё более наивной.
Трудовая теория стоимости, одна из основополагающих теорий, на которых основывал свои идеи Карл Маркс, была объективно ошибочна. Стоимость определяется спросом и предложением, а не трудом. Даже ребёнок мог бы вам это сказать. Да, «спрос и предложение» сами по себе являются грубым упрощением того, как работает экономика. Компании будут взимать за продукт столько, сколько, по их мнению, заплатит за него покупатель, а это зависит не только от спроса и предложения. Тем не менее трудовая теория стоимости по-прежнему ошибочна.
Вся идея о том, что история имеет некие дискретные фазы, через которые она «должна» развиваться — опять же, фундаментальная часть теорий Маркса — в лучшем случае подозрительна.
Не говоря уже о том, что коммунизм был идеологией, возникшей в индустриальном обществе. Сейчас мы живём в постиндустриальном мире. Многие из реальностей, которые коммунизм считал само собой разумеющимися, больше не соответствуют действительности. Как рабочие мира могут «объединиться», если их больше не существует?
Мир так устроен, что он всегда воспроизводит неравенство. У некоторых людей всегда будет доступ к большему количеству товаров, лучшему времяпровождению, более красивым девушкам, более песчаным пляжам и более полноценной жизни. Подавляющее большинство из нас всегда будет рассматривать это как кровавую несправедливость и пытаться найти способ восстановить «равенство».
В то время как простое ограбление и воровство как средство «социальной справедливости» всегда остаётся уделом глупых и ленивых, большинство всегда предпочтёт перераспределение богатства силой коллективной воли. Кажется, все согласны с тем, что «богатым» следует делиться со всеми остальными. Подсказка в виде государственного законодательства о коллективной собственности — и вуаля!
Итак, почему коммунизма по-прежнему опасаются сегодня? В трудные времена коммунизм гораздо ближе, чем кажется.