Вчера я опубликовала начало рассказа "Рыжик Второй", в основу которого легла реальная история. Речь в ней идет о печальном событии: прямо в католическое Рождество 2011 года умер папа моего мужа Геннадий Сергеевич, замечательный добрый человек, которого мы все очень любили. За ним ушел кот Рыжик. Жена Геннадия Сергеевича Нина Васильевна осталась одна в горе и последовавшей за ним депрессии.
Начало истории ЗДЕСЬ
Рыжик Второй. Окончание
Это был конец. Все горе мира разом обрушилось на Нину, повергнув ее в жесточайшую депрессию. Похоронив Рыжика, она лежала на диване, холодная и отрешенная, по-покойницки сложив руки на груди. Приходили мы с дочкой, просили встать, покушать, убрались в квартире – ей было все равно. Зашла соседка Ирка, заклятая подружка, принесла пирогов. Ругалась, талдычила что-то про гордыню и грех – Нина смолчала. Ирка озадаченно ушла – что-то тут не то! Чтобы Нинка ничего не сказала в ответ? Не бывало такого – у кого хочешь спросите!
Нина вставала только по нужде и чтобы равнодушно посмотреть серию «Великолепного века». Потом снова ложилась, закрывала глаза и складывала руки.
– Второй покойник за сорок дней: Гена, потом Рыжик, – слабым голосом говорила она. – Я следующая – верная примета…
До сороковин оставалась неделя. Сыновья приняли решение показать мать психиатру, так как самостоятельно бороться с ее депрессией не было сил. Опытный врач по состоянию пациентки безошибочно нашел к ней подход:
– Так, Нина Васильевна, что тут у нас? Склонность к суициду.
– Как это? – насторожилась Нина.
– Ну как? Вы же не кушаете? Не кушаете. Говорите, что жить не хотите? Говорите. Милости просим к нам. У нас в клинике много таких постояльцев: кто вены режет, кто с петлей на шее ходит – подходящий гвоздик ищет. Вот вы с ними и будете в одной палате голодовку продолжать. А то, смотрите, родственники переживают за вас, у них тоже горе – отца потеряли, а вы им такое устраиваете! Нехорошо!
Оценив перспективы, Нина пообещала врачу начать есть и захотеть жить и сдержала слово, к облегчению родных на этом свете и Геннадия с Рыжиком на том. Но радость и вкус к жизни так к ней и не вернулись. Она ходила в гости, ездила в сад, что-то готовила, сажала растения и убирала урожай, ругалась с Иркой – но делала всё это машинально, потому что «так надо», а не для души. Энергии и здоровья хватало, но в ней словно погас огонь, она сникла, с тоской смотрела на бездомных котят, даже хотела поймать одного рыженького, но он так и не дался в руки. «Не судьба,» – решила Нина и приготовилась доживать свой век в одиночестве.
***
Приближался Новый год и година Геннадия. Забыв про праздники декабря (Дни рождения, свой и внучкин, и годовщину свадьбы), Нина готовилась к поминкам. Снова собрали родню, соседей, бывших коллег. В маленьком кафе, уже убранном новогодними гирляндами, много было сказано о том, каким достойным человеком был покойный, как он любил семью, сколько сделал для города. Но многие тихонько переговаривались о том, «как Нина Васильевна сдала», «не жилец» и «все там будем».
Было очевидно: с таким настроением до следующей годины вдова не доживёт. Нужно было новогоднее чудо, и оно произошло.
За несколько дней до праздничных каникул на работе я случайно услышала разговор коллег:
– Ань, тебе котёнок не нужен? У меня кошка троих принесла. Красивые, как с картинки! Возьми ребенку в подарок.
– Что ты, Света! У меня свой-то кот у мамы живёт – у сына аллергия…
Я не смогла пройти мимо:
– Свет, а какой котёночек-то? Мальчик или девочка?
– Мальчик. Рыжий с белым. А тебе зачем? У тебя же есть кот.
Узнав, какая миссия ждёт малыша, Света прослезилась и взяла обязательство доставить его мне 31 декабря утром.
Так в нашей жизни появился Рыжик Второй. Предновогодним вечером он познакомился со своей хозяйкой. Полосатый, в манишке, как маленький тигрёнок, даже глаза серые, – ни дать ни взять реинкарнация Рыжика Первого. Видели бы вы Нину Васильевну, когда это чудо попало к ней в руки! Плакала, целовала, мухой полетела в магазин за свежей молочкой.
Разумеется, она сразу нашла несколько отличий (мордочка потемнее – «лучше бы посветлее была», носочки не такие – «хотя тоже ничего»), но, конечно, это были придирки в угоду Рыжику Первому Неповторимому, который самодовольно мурчал в своих райских кущах.
Как по волшебству, Нина Васильевна преобразилась! Если раньше, приходя в гости, куксилась, ела, как синичка, отмалчивалась, то теперь наше утро начиналось с бодрого звонка с отчётом:
– Сегодня Рыжик ловил «бабочку»! Фантики от конфет не выбрасывайте – я заберу, а то «бабочки» быстро заканчиваются!
– Рыжику Второму нравится коробка Рыжика Первого. Я ему туда соломки постелила, теперь там живёт.
– Рыжулька полюбил спать со мной на подушке. Умещаемся с трудом. Но мне ведь немного места надо, а он так хорошо спит! И голова у меня с ним не болит – лечит меня.
– Ну ладно, некогда мне с вами болтать, надо идти Рыжику пелёночки гладить.
Не бабуля, а молодая мать!
Теперь она снова охотно звала нас в гости: во-первых, это был повод продемонстрировать, чему котёнок научился за несколько дней, во-вторых, она не хотела оставлять его одного. Приходя к нам (мы жили в двух трамвайных остановках от нее), она через пару часов начинала беспокоиться:
– Рыжик не любит быть в темноте, я ему оставила свет в прихожей, но он же не может всё время сидеть там! Пойду я, пожалуй. А что не попробовала, положите мне с собой, Рыжика тоже угощу.
***
Рыжик взрослел, превращался в здоровенного полосатого котищу. У них с хозяйкой установилась какая-то глубинная энергетическая связь: они понимали друг друга без слов. Вместе жили летом в саду. Рыжик ловил мышей и крыс, но не съедал их, а приносил Нине Васильевне как трофеи. Под настроение брал в плен кротов и землероек, играл с ними на крыльце. Хозяйка такие развлечения не одобряла и относила пленников в лес, где с миром отпускала.
Нас он не жаловал, на руки к чужим не шёл – только к Нине. Любил забираться к ней на шею и сидеть, уткнувшись носом куда-то за ухо. Спал с ней же на диване, заняв большую его часть у стеночки. Как при этом удерживалась, вися на одном боку, хозяйка, его не волновало – как все коты, Рыжик Второй был эгоистом.
Нина нередко страдала мигренями. В такие дни Рыжик ложился на подушку вокруг ее головы, как шапка, и то ли от его тепла, то ли от особой энергетики, а может, от самовнушения, боль отступала.
Однажды они поссорились. Рыжик повадился гадить не в лоток. Как ни объясняла ему Нина порочность такого поведения, кот следовал установленному им же самим правилу: если в лотке не убрано, территория туалета автоматически расширяется до размеров квартиры. Но из всех мест он выбирал самое труднодоступное: под низкой деревянной кроватью в бывшей комнате Геннадия. Чтобы добраться до заветной кучки, восьмидесятилетней хозяйке приходилось, распластавшись на полу, орудовать шваброй и совком.
Во время очередного рейда по ликвидации последствий, исчерпав запасы красноречия, Нина приложила нарушителя санитарных норм той самой шваброй по хребтине! Рыжик от её вероломства взвыл, спрятался и не выходил из укрытия сутки, не поддаваясь ни на уговоры хозяйки, ни на извинения с самыми вкусными лакомствами, ни на молчаливый укор из астрала Рыжика Первого.
С мстительным удовлетворением слушал он, как Нина плакала в трубку, советуясь с родственницей:
– Как быть? Вдруг я сильно его ударила и повредила позвоночник? А если он умрёт? Даже найти его не могу, где-то прячется. Вдруг выйти не может?
Зато сколько радости было у нее, когда кот с видом попранного достоинства вышел из-за шкафа и позволил накормить себя лососем со сметанным соусом! Между враждующими сторонами был установлен мир. С тех пор Нина добросовестно убирала лоток, а Рыжик терпеливо ждал окончания санобработки.
***
Время шло. Как все пожилые люди, искренне привязанные к своим питомцам, Нина Васильевна беспокоилась: «Вот не станет меня, кто Рыжика к себе возьмёт? Ведь он не старый еще. Неужели никому не будет нужен?»
Мы всегда отшучивались:
– Куда ты собралась, Нинуся? Давай, береги себя, в сад часто не езди! Сидите с Рыжиком дома и телевизор смотрите.
А она:
– Нет, я на грядке умру. Не хочу залежаться, как мама. Та несколько лет, парализованная, страдала. А я бы вот как работала, так потом в меже и умерла бы, сразу, чтоб не мучиться.
Почти так и случилось, как она хотела. В саду почувствовала себя плохо, сын вызвал «скорую», тут же определили ее в больницу, где через два дня она без мучений и боли тихо скончалась в реанимации.
Когда мы приехали на похороны, в изголовье у гроба Нины Васильевны сидел Рыжик Второй. Он был привязан к хозяйке, продлил ей жизнь на шесть счастливых лет, но не ушел вслед за ней – мы увезли его в Москву.
Почему он остался? Я думаю, когда животное так любят, как Нина любила Рыжика, эта связь не прерывается со смертью хозяина. Он для нас – живая память о ней, через него мы время от времени шлем приветы в далекий райский сад, где над цветущими холмами то восходит, то медленно скрывается нездешнее солнце, а на крылечке своего дома сидят Геннадий Сергеевич, Нина Васильевна и Рыжик Первый и наблюдают, как мир сначала погружается в золотое сияние, а потом его окутывает синее покрывало благодатной звездной ночи.
Как всегда, буду признательна за ваши отзывы и комментарии!
#рассказы #рассказы из жизни #это интересно #литература #новогодняя история #рождественская история