Дорогие читатели, представляю вашему вниманию полностью придуманную мной историю в нескольких частях (пока не знаю, в скольких) на тему Рождество, Королевская семья, Любовь, семейные ценности. Прошу вас высказываться в комментариях, нравится ли вам мое творчество и стоит ли продолжать эту историю.
Часть первая
Королева повела плечами и поплотнее закуталась в шаль. За спиной потрескивали дрова в камине, и отсветы пламени мягко освещали комнату, отражаясь в украшениях на елке и гирляндах. Замок уже украсили к Рождеству, и ее кабинет не был исключением. Пляшущие огоньки притягивали взгляд, но Королева как будто их не замечала. Она вглядывалась в темноту за окном, но видела только собственное отражение. Впрочем, ей не нужно было видеть. За свою долгую жизнь она запомнила окружающий Сандрингем пейзаж настолько хорошо и подробно, что иногда, будучи в Лондоне, в столь нелюбимом ею Букингемском дворце, она закрывала на мгновение глаза и вызывала в памяти милые сердцу окрестности, которые помогали ей погасить раздражение, или тоску, или усталость.
Королева чувствовала, что ее час близок. Совсем скоро она присоединиться к своим дорогим родителям, сестре, любимому Филиппу… И, как ни странно, рождественское убранство только усиливало это ощущение. Но пока время еще было, и, как бы ей не хотелось оставаться наедине со своими мыслями, дела королевские все еще требовали ее участия, а ее дети и внуки нуждались в ее советах.
В последние годы во время посещения Сандрингема у нее появилась привычка прогуливаться ночами по залам дворца. Недолго, час или полтора, по нескольким коридорам и залам – но это время принадлежало только ей. Она распорядилась убрать охрану внутри, чтобы не натыкаться на нее во время своих прогулок, а самое главное – не беспокоить людей своим ночным бдением, и наслаждалась тишиной ночного замка. Вернее, не тишиной, а дыханием.
Королева усмехнулась, вспоминая сегодняшний вечер. В этом году она попросила Уильяма и Кейт остановиться в самом замке, а не в Анмер-Холле по соседству. Там разместились родители Кейт с сыном и невесткой, тоже приглашенные на Рождество. А Уильям с женой и детьми заняли западные комнаты самого замка. Как ни идеально воспитывала наследников Кейт, дети есть дети. То и дело в коридорах раздавались отзвуки детской беготни, шепотка, или разборок. Но Королева строго-настрого запретила Уильяму ограничивать детей, и с удовольствием прислушивалась к этим забытым звукам. Накануне вечером младшенький Луи устроил футбол по коридорам наперегонки с ее корги, мячик по очереди оказывался то у него, то у собак, и проигравшая сторона оглашала своим возмущенным криком или лаем чуть ли не все окрестности. Уильям пару раз заглядывал к ней с готовностью прекратить этот бедлам, но, как ни странно, эта детская возня словно наполняла ее энергией.
Королева отошла от окна к чайному столику. Специально по ее просьбе в кабинете был установлен небольшой чайный уголок. Ничего лишнего – электрочайник с водой для кипятка на пару чашек, заварочный чайник, несколько коробочек с разными сортами чая, сахарница, молочник… И в нижнем ящике письменного стола припрятанная фляжка с бренди. С некоторых пор, чтобы согреться, Королеве уже недоставало камина и горячего чая. И дорогой Филипп подарил ей небольшую фляжку, которую собственноручно заполнял отменным бренди до самого последнего своего часа. Понятно, что ее тайная фляжка была секретом полишинеля, но все делали вид, что ничего не знают, а она не требовала большего. Не сказать, что Королева использовала ее так уж часто. Но сегодня, она чувствовала, немного бренди в чай было бы в самый раз.
Она достала фляжку, плеснула немного на дно чашки тонкого фарфора, долила чая, и поднесла ее ко рту.
Сегодня ее руки были почти тверды – по поверхности чая шла лишь небольшая рябь. Королева нашла глазами небольшой портрет Уинстона Черчилля среди фотографий на камине и слегка отсалютовала ему чашкой, прежде чем сделать первый глоток.
Когда они впервые встретились, в ее тогдашние двадцать шесть лет Черчилль показался ей древним стариком. А ему, ха-ха, было на 16 лет меньше, чем ей сейчас. Но его древность улетучивалась, стоило ему заговорить. Она помнила, как сверкали его глаза, напрочь стирая его возраст. Он никогда не говорил громко, скорее даже говорил приглушенно, но глаза так ярко выражали его эмоции, что иногда создавалось впечатление, что он кричит. Хотя, сдержанным он был с ней. Его буйство на заседаниях кабинета было притчей во языцех. Королева вдруг хихикнула, как девчонка, вспомнив рассказ его жены Клементины о жалобах доктора на то, что, будучи уже тяжело больным, Уинстон продолжал запивать все прописанные пилюли шампанским. «Ваше здоровье, мистер Черчилль» - мысленно произнесла Королева и сделала глоток. Живительное тепло почти сразу разлилось по телу, и Королева стала предвкушать свою еженощную прогулку.
Ей нравилось прислушиваться к дыханию замка. Еле слышное поскрипывание деревянных панелей, блики звезд и луны в ясные ночи, скользящие по тяжелым рамам портретов предков. Мягкий свет крохотных электрических свечей, оставляемых специально для нее в ночи безлунные и пасмурные. Медленно прогуливаясь по залам, Королева чувствовала незримое присутствие своей строгой бабушки Марии, отца… Наверняка, сегодня ночной замок будет жаловаться ей на шумных правнуков, бабушка Мария на портрете неодобрительно подожмет губы, а отец подмигнет ей со своей чуть заметной мягкой улыбкой.
Королева сделала последний глоток, поставила чашку на стол, вышла в коридор и неслышно закрыла за собой дверь в кабинет…
Спасибо за лайки и , особенно, за комментарии! 🎄🎄🎄