Возвратиться к теме ничевоков меня побудило справедливое замечание пытливого читателя, обратившего внимание, что в предшествующей публикации про Донского Геринга показан ненастоящий подвал ростовских поэтов. Исправляю недоразумение, поместив в заголовок настоящей статьи фотографию правильного "Подвала" и продолжаю разговор о Роке-ничевоке. Позволю себе процитировать пассаж из книги "История советской литературы" ученого литератора Бориса Андреевича Леонова:
"Известно, что в начале 1920-х годов стали, как грибы, возникать литературные группировки. В их манифестах, декларациях, заявлениях очевидным было стремление не только к оригинальничанию, но и стремление перещеголять друг друга в представлении себя новым словом в революционном искусстве. В каждом из подобных заявлений проступал прежде всего формализм. Скажем, несколько «новаторов» в Ростове-на-Дону, образовав группу «ничевоков», на своем «знамени» начертали:
Ничего не пишите!
Ничего не читайте!
Ничего не говорите!
Ничего не печатайте!
Другая группировка, назвавшая себя «фуистами», проповедовала «мозговой разжиж». «Биокосмисты» превращали землю в космический корабль, который будет управляться «умудренной волей биокосмиста». Примерно в таком же ключе заявляли о себе «миминисты», «неоклассицисты» и др. 19 сентября 1922 года Валерий Яковлевич Брюсов выступал в Москве с лекцией о современной литературе. Среди записок ему пришла и такая: «Что за течение „экстрактивизм“, представителям которого являются поэты Бур, Чарский и Орловский»?
В ответ Брюсов заявил о своем невежестве, ибо не только не знает поименованных товарищей, но и о самом понятии «экстрактивизм». О тех годах Михаил Светлов в автобиографии писал: «Я с горестным удивлением вспоминаю тогдашнюю Москву. Чего только не было! Не говоря уже об имаженистах, были еще и „фуисты“, и „ничевоки“ и еще какие-то течения. У меня и сейчас сохранилась книжица „Родить мужчинам!“ Даже болея менингитом, нельзя написать такое…»
Понятно, что Михаил Светлов, будучи партийным поэтом, никак не мог "переварить" ничевоков, выпустивших в Ростове-на-Дону в 1920 году "первый Декрет о поэзии".
А далее еще больше и страшнее: последовал Декрет об отделении искусства от государства!
Бывший "ничевок" Аэций Ранов вспоминал: " Первое выступление ничевоков всей группой произошло в 1920 году в подвале Кафе поэтов в Ростове-на-Дону. Этот подвал находился на углу проспектов Буденного и Энгельса. Публика, заполнившая в этот вечер подвал, была настроена агрессивно. Председательствовал автор воспоминаний. Поскольку я выучился руководить неспокойным собранием на бурных в то время студенческих сходках, мне удалось спокойно провести выступление и осадить тех, кто намеревался его сорвать. Публика хорошо приняла стихи Рюрика Рока, Олега Эрберга, но самый большой успех имела Елена Николаева. Она читала свой лирический цикл «Змеиные крыльца», стихи о Яриле. Кстати сказать, писала она просто, без всяких выкрутасов. Это было ее второе выступление в Ростове-на-Дону. Накануне она читала с этой же эстрады свой другой цикл «Северные цветы», стихи о Наиле и Глане. Выступала она после Велимира Хлебникова. Я хорошо помню этого примечательного во всех отношениях человека. Хлебников читал свои стихи так невнятно, что их не было слышно даже в первом ряду. Насколько помнится, одет он был в штанах и рубахе из мешковины, босой.
В своем вступительном слове я говорил о том, что вся современная, в то время разбившаяся на маленькие группы, поэзия непонятна народу и должна погибнуть, а ничевоки — последняя литературная группировка. Она ставит точки над И. Это конец, дальше идти некуда.
Мы в то время еще не знали, что на Западе появилась группа дадаистов,
аналогичная ничевокам и доводящая буржуазную поэзию до абсурда. Их
лозунгом была фраза: «Дада ничего не значит». Один из руководителей дадаистов Тристан Тцара так рекомендовал «писать» стихи. Он говорил: «Возьмите какую-нибудь газетную статью, разрежьте ее на мелкие кусочки. Их насыпьте в мешочек, хорошо встряхните. А затем вынимайте по кусочку и складывайте вместе. Это и будут стихи».
Нужно сказать, что в творчестве Рюрика Рока, Олега Эрберга, Сусанны Мар и др. никакого абсурдизма не было. ( Так ведь - ничевоки! Ничего и не было. Прим. автора статьи). Недели за две до нашего выступления ростовские ничевоки заняли небольшой магазин на улице Энгельса, недалеко от Ворошиловского проспекта на самом людном месте.
За большим стеклом магазина был вывешен написанный крупными буквами манифест ничевоков. Около магазина все время стояла толпа, читавшая манифест. Я запомнил солдата, небольшого грамотея, который вместо слова «ничевок» прочел «начэвак» и сказал: «Это правильно». В то время начэваки (начальники эвакуации) были на всех вокзалах, и это слово было очень распространено."
К сожалению, ничевоки не были "богаты" на свои портреты. Исследователи темы сетуют, что до сих пор не могут обнаружить ни одного фотоизображения Рока-Геринга. Но на кое-кого можно посмотреть. Сусанну Мар уже показывал. Покажу еще Олега Эрберга, Лазаря Сухаребского и Бориса Земенкова, которые, правда, уже не ничевоки, а признанные коектоки: один знатный советский писатель, второй - профессор психиатрии и кинематографист, а третий - художник и реставратор. Листайте!
В заключение отмечу: то что Светлову казалось невероятным и эпатажным в 20-ые годы прошлого века, стало суровой и очевидной реальностью наших дней... Ничевоки постарались?