Сегодня в прокат вышел фильм Конрада Аксиновича "Назад в те дни" - драма, которая неожиданно поднялась на первое место в моем личном рейтинге лучших польских фильмов последних лет. Эмоциональные послеобразы этого интенсивного, подавляющего переживания остались в моей коже надолго после просмотра.
Конрад Аксинович открывает свой фильм "Назад в те дни" последовательностью, в которой одним из ключевых персонажей - рядом с Еленой (Вероника Ксёнжкевич), четырнадцатилетним Томеком (Теодор Козяр, дебют) и его друзьями - является начало 1990-х. Мы чувствуем это в каждом кадре, хотя режиссер не ослепляет нас этим - он скорее полагается на контрасты, сопоставляя признаки потребительских свобод и возможностей, вторгающихся в польскую действительность, с серостью и лишениями, медленно отступающими. VHS, "Электронные убийцы", первые LEGO и шуршащие, красочные ортопедические изделия - это еще не все: Аксинович не выбирает легких путей, он не довольствуется несколькими простыми, разборчивыми символами. Он тщательно воссоздает дух того времени, заботясь о каждой мелочи (фантастический дизайн декораций!), и вводит его в персонажей, в их слова. Наступило время относительного мира, "хорошего", за которым в любой момент должно последовать еще более "лучшее". - В конце концов, это всего лишь вопрос нескольких лет.
Немного замкнутый, но смышленый, Томек обменивается шутками с мамой, проводит время с друзьями после школы и с нетерпением ждет подарков, которые его папа, работающий на радио в США, пришлет по почте. Почти каждая деталь усыпляет бдительность зрителя, успокаивает его, позволяет расслабиться и насладиться ностальгией (по составу этой ретро-атмосферы фильм мог бы соперничать с первым сезоном "Stranger Things" от Netflix). Все это для того, чтобы зритель - или, по крайней мере, тот, кто помнит те времена - чувствовал себя как дома. А дом означает безопасность. Обычно.
"Вернемся в те дни" - обзор фильма
Когда его отец, Алексей (Мацей Штур в - я знаю, это большие и избитые слова, но это правда - роли всей жизни), неожиданно возвращается из США, Томек полон радости и энергии. Тем более что вместе с отцом к нему приходят еще больше LEGO, Nike, видеомагнитофон и новый цветной телевизор. И лишь несколько подсказок, постепенно намекаемых режиссером, говорят о том, что этот экран счастья явно не свободен от царапин.
Аксинович знает, как работать с напряжением. По его собственному признанию, он вдохновлялся лучшим - в данном случае он во многом обязан фильму Кубрика "Сияние" (хотя призраки отеля гораздо менее страшны, чем чудовище из плоти и крови, которое так хорошо знакомо многим и многим из нас). Тревога, поначалу отсутствующая, входит в историю незаметно, долгое время прячась где-то в тени, на обочине, прежде чем, наконец, атаковать с полной силой, когда представляется полная картина алкогольной болезни Алека. Затем вокруг героев и зрителей сжимается стальное кольцо и не отпускает до самого конца.
Жизнь Хелены и Томека переворачивается с ног на голову, когда Алек окончательно теряет контроль над собой и падает в сквозняк. Режиссер рисует последующие этапы борьбы мальчика с рецидивом отца - каждый раз, когда Томек слышит шаги за дверью, он обманывает себя, что на этот раз все будет иначе. Но так не бывает. Звон падающих ключей, хлопанье дверей, бормотание, проклятия, падения. Это симфония праздничных вечеров. Когда однажды Том находит отца лежащим где-то на лестнице, они с матерью решают купить в магазине запас водки, подготовить квартиру (включая закапывание всевозможных опасных предметов), запереть отца в одной из комнат и накачать его алкоголем. До тех пор, пока он никуда не уйдет.
И что это вообще за идея? Во-первых, во всем этом ежедневном страхе самым страшным был страх возвращения отца домой - монстр, которого видят, знают, (по-видимому) приручают, в конце концов, лучше, чем тот, кто внезапно появляется и исчезает. Во-вторых - люди. Суть привычного менталитета, страх перед мнением соседа - "ведь что скажут люди?". Самый ужасный ужас в четырех стенах лучше, чем язвительный взгляд друга, проходящего по тротуару.
Это одно из многих доказательств того, что режиссер фильма "Назад в те дни" не только знает алкоголизм изнутри, но и умеет говорить о нем. Он прекрасно понимает и чувствует характер Томека, направляя неопытного Теодора Козьяра (отличный дебют!) - ведь он подготовил главного героя-подростка к той судьбе, с которой когда-то пришлось столкнуться ему самому. История семьи Малиновски сильно вдохновлена опытом Аксиновича, DDA, которому также пришлось бороться со своей зависимостью - борьба, которая никогда не заканчивается. Уровень чувствительности и осведомленности отражается в том, как темнота зависимости иллюстрируется окружением пьющего. Вместо того чтобы множить визуально отталкивающие сцены, образы крайнего унижения и краха (хотя фильм не испытывает в них недостатка), он предпочитает опираться на порочный круг созависимых, которые не контролируют (и никогда не контролировали) ситуацию и собственную безопасность. Постоянное страдание страдающих партнеров, матери и сына, сгрудившихся в страхе в соседней комнате. Молюсь, чтобы чудовище спало как можно дольше.
Аксинович "возвращается в Леголенд", исследуя воспоминания детства - косу, сплетенную из тех солнечных, смеющихся моментов веселья и любви и темных, вызывающих печаль времен, когда жизнь становилась наиболее нормальной после того, как человек покидал собственный дом. "Назад в те дни" за час и сорок пять минут заключает в себе мир мальчика, который со временем начинает мечтать об уходе - так или иначе - своего отца, любимого в конце концов. Это наступление совершеннолетия с посттрансформационной Польшей на заднем плане постепенно превращается в удушающий алкогольный ужас - это история травмы созависимости, рассказанная с сочувственной точки зрения и с уникальной чувствительностью.