Мой блог не медицинский, но, как человек, перенесший современное распространенное поветрие, считаю нужным рассказать, как все происходит по правде.
В нашей квартире проживало трое человек : моя старшая сестра, ее муж-инвалид 1 группы, подполковник - 62 г. и младшая сестра — я. Возраст женщин называть не буду, понятно, что не 20 лет, но мы моложе нашего единственного мужчины.
- Четвертого ноября заболел Михаил, не выходивший из дома два года. Инвалидность по сахарному диабету, плохо ходит. Получается — заболеть можно, не выходя из дома.
У него держалась температура, особенно поднимавшаяся к вечеру и ночи. Сбивалась только нурофеном. О других симптомах разговорить его было невозможно, но он кашлял. У нас кашель и высокая температура к ночи (выше 38 градусов) начались на следующий день вечером. Днем, при активном поведении и обильном питье держалась не выше 37, 2 градусов или нормальная, за ночь - нагонялась. У Михаила температура стала подниматься выше 39 градусов, поскольку он, в основном, лежал.
Сестра вызвала «скорую» 8 ноября, через районную медицинскую службу. Если там не распорядятся — наша городская «скорая» приезжает только в исключительно тяжелых случаях. Они прибыли через 8 часов ( в 2 ч. ночи). Врач сказал «Ну, ничего, ничего», прописал амоксиклав , линекс к нему и гриппферон. Сестра подсказала лазолван. Врач великодушно добавил лазолван.
12 ноября, под утро, часов в 6-00 Михаил встал с высокой температурой, потерял сознание, упал и разбился до крови. Мы сняли матрас на пол и попытались перетащить его — не получилось. Сестра позвонила в нашу «скорую» - потеря сознания же! Возникли спустя 20 мин. Женщина-врач сказала: «Что же вы не нашли знакомых мужчин его тащить? Я - не дотащу. Найдите покрывало — перекладывать, матрац — не нужен».
Сестра позвонила нашему двоюродному брату. Он с том же доме живет, в другом подъезде, прибежал , перетащили на покрывало. Врач сказала, что показатели ЭГК, давления, сердцебиения нормальные, но они госпитализируют Михаила.
Сестра собрала его медицинские документы, паспорт, СНИЛС, полис медицинского страхования и свои тоже, и правильно - в районной больнице им обоим сделали КТ легких (в нашей городской поликлинике КТ вообще нет). Оно показало поражение легких у обоих, но в какой степени выяснить оказалось невозможно. На словах сказали что у него по 50 % , а у нее 5% и 15 %, но в выписках из больницы стоит просто двусторонняя пневмония.
Мне, лично, позже после КТ сказали одно, в выписке написали — другое. На ПЦР-тесты взятые в этот день (12 ноября) ответ не пришел никогда. Забегая вперед, скажу что, когда госпитализировали всех, все ПЦР-тесты Михаила и мои получились отрицательными. У сестры — все положительные. При одних и тех же симптомах болезни, у людей заразившихся друг от друга — разные ПЦР.
Если ПЦР отрицательное просто пишут: «ковид неизвестной этиологии», «новая разновидность ковида», а Минздрав предлагает вам получить коды, что вы не опасны.
Так что был у меня «ковид» или нет — я не знаю, у нас у всех было двустороннее воспаление легких, пневмония. Или — есть, потому что КТ можно повторять только через месяц.
В общем, их забрали и положили в нашу городскую больницу — худшую в мире медицинскую черную дыру, в отдельную палату, поскольку Михаил — инвалид первой группы, военный. В остальных-то палатах лежало по 6 человек.
В это время по моему вызову от 10 ноября явился 12 ноября врач на дом.Я вызывала и сестре, но он сказал, что про это ничего не знает. У него ко мне вызов. Одновременно позвонила сестра и попросила принести им вещи до 17-00, так как забрали без ничего. Я сказала, что соберу после визита врача.
Серьезный молодой человек лет двадцати пяти-семи прописал мне ту же схему из амоксиклава, линекса и гриппферона, добавив травяной сбор для откашливания. У меня кашля почти не было, делала содовые ингаляции. Взял ПЦР-тест, ответ на который тоже не пришел никогда.
Я спросила : «Почему вы не берете мазок из горла, не делаете посев, чтобы посмотреть какие антибиотики действуют на конкретных возбудителей? Антибиотики общего профиля помогли мне в жизни только один раз — первый, больше они мне никогда не помогают». Он ответил, что мы живем не в идеальном мире и дал направление на рентген в нашу поликлинику.
На рентгене мне написали: «Рентгенкартина пневмонии в базальных отделах справа». В регистратуре сказали что, к врачу я попасть не могу, у них нет моей карточки (была лет 8 назад) и я лечусь в Москве (там работаю), нельзя иметь карточки в двух местах, отказали завести новую и предложили вызывать врача на дом.
Я знала, что он придет через два дня, но надо было собрать и отнести вещи, а я с прыгающей не один день до 38, 3 температурой — довольно медленный и неустойчивый носильщик.
Я надеялась продержаться 2 дня, сбивая температуру нурофеном, и пошла собирать сумки. К 16-00 дотащила две большие (все что по телефону наговорила сестра, а сколько они будут лежать - неизвестно, так что она диктовала по максимуму) и легла в полночь, решив спать не очень много, чтоб не набежала высокая температура, съев мою надежду — таблетку нурофена. Показания градусника с утра - 38, 2.
За день поедания амоксиклава положительных сдвигов не было. Знаю — все сразу не бывает, но я явно перешла в худшую фазу (38, 3 градуса — 39-4 градуса).
Я попыталась через районную медицинскую службу вызвать «скорую», озвучила цифры и попросила сделать какой-нибудь укол от температуры. Мне ответили: «Ожидайте».
Через шесть часов ожидания я поинтересовалась, когда будут? Мне ответили: «Вы СМС-подтверждение получили?» - «Нет, мне ничего про это не говорили» - «Мы вас соединим с вашей поликлиникой». Наша поликлиника, сказав «Сейчас», бросила трубку.
В следующий разговор районная сообщила, что они не сочли мой случай тяжелым и перевели звонок в «неотложку». Снова соединили с нашей, где сказали, что доктор Покровский должен явиться до 23-00 этого дня. Не пришел, разумеется.
Пришел 15 ноября с утра тот же серьезный юноша, вызванный как врач на дом. Прочитав результаты рентгена, он спросил: «Почему же вы не пошли к врачу?». Я объяснила — потеряли карточку, сказали, что никогда не было, отказали завести.
Сказала, что амоксиклав не помогает. Он рассеянно сказал: «Антибиотики общего профиля в 80 процентах не помогают. Госпитализироваться будете?». Я ответила: «Разумеется. Вы дадите мне направление на КТ?» Он спросил: «Зачем вам? Вам будет легче, если вы узнаете сколько у вас поражено легких? Вы и так получите проверенное эффективное лечение".
Я назвала схему лечения, которую мне раньше слила сестра по телефону. Он безэмоционально сказал: «Да». Я — про то , что 5% или 50% - большая разница и известность лучше, чем неопределенность. Он ответил, что не дает направления на КТ.
Через пару часов, предупредив СМС-кой, приехала «скорая», привезла меня с вещами в районную больницу сразу на КТ, где сказали — поражено правое легкое на 20%, потом в выписке из больницы, результат этого КТ записали совсем другой.
Я попала в палату на 6 чел., где было трое неходячих, лежащих на кислороде. Утки, ведра с мочой , кашель и разрешение выходить из палаты в маске только в туалет и за водой к титану, чтобы не заразить персонал. Вырванная фрамуга окна в ванной комнате.
Утвержденное поведение пациентов - лежать на животе, подгребя под грудь подушку, и правильным дыханием улучшать сатурацию. Хорошо хоть дверь из палаты стояла открытая в коридор, но как оказалось — не всегда.
Продолжение: "Хроники непонятной болезни": как выживала наша семья (часть 2).
