Настоящим шоком стало выступление Татьяны Качуриной на последнем выпуске "Голоса" с участием Александра Градского.
Хотя подопечная Александра Борисовича исполнила свадебный плач подружки невесты, многим показалось, что это похоронные причитания. Так что маэстро пришлось даже объяснять растерявшимся коллегам, что на самом деле плач притворный. Не стану оспаривать мнение ушедшего от нас великого музыканта, только добавлю: на свадебном обряде причитала и невеста тоже.
" Архангельский свадебный плач"взят с пластинки , вышедшей в 1980 году. А записывался этот альбом, куда вошло 8 народных песен со всей России, целых три года.
На последнем выпуске "Голоса", несколько огорчённый сдержанным приёмом "Плача" коллегами, Градский пояснил: он сам исполнял это произведение единожды, после чего неделю не мог говорить от перегрузок голосовых связок. Таким образом "Архангельский свадебный плач" прозвучал вживую во второй раз именно в исполнении Татьяны Качуриной.
Эту девушку из Липецка Александр Борисович и выбрал для дальнейшего сотрудничества после нокаутов.
Лично для меня, уроженки Архангельской области, выбор наставника произведения стал и потрясением, и открытием одновременно.
Чего такого обнаружил в этом чисто народном творчестве бывший советский рок-музыкант, чего не смогли найти его коллеги: Пелагея, Дима Белан, Леонид Агутин? Ведь даже Пелагея слушала Татьяну, сцепив руки и глядя перед собой в одну точку. Белан же высказался в том духе, что на концерте это слушать невозможно. Но ведь "Голос" - это не концерт. Вернее, не совсем концерт. И ведь слушали же мы на том же "Голосе", допустим, произведения в стиле"спиричуэлс", то есть по сути молитвы африканских рабов в Америке. И никого это не смущало.
Но таков уж Градский.
Всегда он идёт против течения. Всегда взрывает принятый шаблон и стандарт.
И главное - никогда не боится рисковать.
Плач на свадьбе - это прощание с невинностью, с юностью, с родителями. Это такая на самом деле маленькая смерть. Наши предки это очень хорошо чувствовали. И как умели - выражали.
Вот отрывок из плача невесты, записанного собирателем Е.В. Барсовым в Архангельской области:
Мне последний день гуляньице,
Последний с волей красованьице...
Моя свадьба не господская,
Я ведь девушка сиротская.
У меня горюшка три морюшка,
Слёз горючих три озёрышка.
Только ты, кормилец-батюшко, дай благословеньице
На судимую сторонушку.
Дайте ума-разума.
Чтобы жить мне, красной девушке,
За чужим за чужаниным,
Да за молодым за молодецким.
В этих текстах открывались женские потаённые чувства, страхи и надежды. Это был своеобразный выплеск душевной энергии, у которой не было иных способов самовыражения.
Но как этим мог заинтересоваться, более того - проникнуться такой представитель московской элиты как Градский? Для меня - загадка. А ещё я очень благодарна Александру Борисовичу за то, что этим номером напомнил мне о родине, о корнях, о той почве, которая меня щедро питала когда-то.
В Сетях потом писали, что Татьяна Качурина была одета в русский костюм Архангельской области. Это не так. Поморы, как называют себя уроженцы Беломорья, наряжались богаче. Хотя край у нас суровый, земля скудная, но мужчины, благодаря охоте, рыболовству, добыче жемчуга из северных рек, имели, чем одарить своих женщин.
А ещё здесь жили сильные духом люди, не знавшие крепостничества. Наверное,поэтому и северные деревни заметно отличались от среднерусского стандарта. И прежде всего размерами изб. Строили и для себя, и для своих потомков. На века.
Во время исполнения " Архангельского свадебного плача" в зале молодёжь держала плакат "Фолк жив!" Но выбранный Градским жанр не относится к фолку в чистом виде. ( Хотя там и имелся бэк вокал, внёсшую в номер современную нотку и справившийся с задачей изумительно.) Это, по большому счёту всё-таки исходный материал, первооснова, которую фолк заимствует и обрабатывает. Так, к примеру, работает Пелагея.
Да, фолк жив, а старинные русские песни, к сожалению, поются редко. О них по большей части знает лишь узкий круг специалистов.
Вот почему особая благодарность Александру Борисовичу за его интерес к этой далёкой, но такой родной старине.
Этот "Плач", полагаю, для многих прозвучал как плач по музыканту Градскому.
Надо ли говорить, что другие номера уже не смогла досмотреть.
Как-нибудь в другой раз...