Мне с детства не везло в личной жизни.
Четырёх лет отроду, я влюбилась в лысого студента с нежным именем Валентин. Я его случайно нашла ранним утром, в собственном дворе.
Дело было летом. Ждали моего брата на каникулы, из Москвы.
Накануне вечером я собиралась караулить его приезд всю ночь и, как назло, уснула. Но уже чуть свет, одетая в шортики задом наперёд, вооружённая до зубов ножкой от пластмассового столика, я маршировала вокруг дома, играя в пограничника на посту и попутно поглядывая на калитку – вдруг брат возьмёт, да появится. Никак дождаться не могла!
Во дворе, на своём любимом ярко-жёлтом айване (это такой узбекский топчан на ножках, с крышей и перильцами) пограничник обнаружил вражеских лазутчиков. Их выдали две лысые макушки и одна голая пятка – торчали из-под одеяла. Поразмыслив, с чего начать – щекотать пятку или лупануть по макушкам, решила начать с макушек. Ничего не поделаешь, закон такой – если ребёнок взял в руки палку, то обязательно кого-нибудь ею треснет!
Первая из лысин, уже слегка поросшая светлым ёжиком, после звонкого «Тюк!», оказалась головой долгожданного брата и сонно вытаращилась на меня. Другая – гладкая и матовая, осталась неопознанной. Она ловко увернулась и спряталась под одеяло. Покопошилась там недолго, а потом вылупилась голова, целиком, с незнакомой физиономией и смеющимися глазами.
– Ну, привет! Меня зовут Валентин. – с этими словами голова хлопнула себя по затылку волосатой лапой, а другой лапой вытащила как бы изо рта большущий огненный апельсин, – Это тебе!
С этой самой минуты моё маленькое алчное сердце было отдано прекрасному незнакомцу, лысому и волосатому одновременно. Апельсин сыграл в этой драме решающую роль. Во времена моего детства, богатые на приключения и скудные на тропические лакомства, апельсины, бананы и прочие манго водились только в далёкой Африке, и ещё почему-то в Москве. Изредка их привозил папа из командировки. Я о-очень любила эти оранжевые фрукты! Помню, к ним был ещё приклеен такой маленький чёрный ромбик с надписью «Maroсco»!
Я даже умела надрезывать кожицу по бокам и делать из апельсина пахучую оранжевую лилию. Раскрывала дольки цветком, а потом, налюбовавшись, отрывала их одну за другой и поедала в полной эйфории.
…Так, с рокового апельсина, начался наш короткий летний роман. Это было счастливое слияние родственных душ. Дни летели стремительно, и догонялки в них сменялись драками на ножках от стола, прятками, иногда бурными ссорами и заканчивались обычно вечерним преферансом, в котором я с радостью сидела за «болвана», млея от «взрослости» и почти не дыша.
В августе он уехал, оставив позади истерический вой четырёхлетней Валькирии. Уехал вместе с братом, оглохшим от воплей, обратно в Москву. Я была безутешна…
Пока, отдалившись на безопасное расстояние, коварный не начал присылать мне смешные письма. Печатными буквами, но я всё равно ничегошеньки не понимала! Тогда, не очень-то доверяя старшим в сердечных делах, я выучилась читать и писать (любовь – страшная сила!). Правда, на моё первое в жизни любовное послание, сразу в стихах, между прочим: «ВАЛИТИШКА КАЧИРИШКА СИРАНО ТИБЯ ЛУБЛУ!» - он не ответил. Потому что женился на другой…
Шли годы. Я подросла и забыла лысого изменника. Но в личной жизни мне по-прежнему не везло! С четырёх с половиной лет ныряя в глубины книжных океанов, я отравилась ядом романтизма, приключений и мечтала встретить воображаемого принца. Или флибустьера на худой конец. Красивого, порочного и печального – как Печорин у Лермонтова. Ну, и жить с ним долго и счастливо, разумеется! А в меня вечно влюблялись безнадёжные добряки, весёлые и упитанные. Как Карлсон, который живёт на крыше.
И вот наконец, почти на грани одинокой старости – лет эдак в семнадцать, судьба снизошла к моей несчастной доле и появился ОН! Стройный, неулыбчивый красавец! Очертя голову, и страшно боясь, что передумает, я пулей выскочила замуж!..
Ну да, герой моих мечтаний оказался прямо в десятку! Печорин курит бамбук в сторонке. Онегин бежит в паническом ужасе на могилу Ленского, вешаться. Абьюз, газлайт и вот это вот всё… Заверните, пожалуйста, побольше и без хлеба! Хотя слов таких ещё не было, а вот задница уже была, как в старом анекдоте!
Неожиданно, но закономерно, жизнь моя превратилась в тупое реалити-шоу по мотивам Стивена Кинга и Хичкока. Сама я постепенно стала похожа на призрак матери Гамлета и уже почти не отражалась в зеркале. Увидев меня через годик после свадьбы, брат онемел от ужаса. И как только обрёл дар речи, молча схватил мои останки и рванул с ними за тридевять земель.
Так я снова очутилась в городе моего детства, с разбитым сердцем и слегка пошатнувшимся рассудком.
Но, если вы не в курсе, женщина – это птица Феникс, только ещё хуже. Не успев как следует возродиться из пепла, тут же снова тянется за спичками!
Тем временем, в моей далёкой южной стране разыгралась весна. Она пьянила и радовала глаз, звала и обещала. Упоительные ароматы веяли над осколками моего несчастного сердца. Заставляя плавиться и собираться заново, пропитываться клейким соком цветущей без оглядки жизни!
Понятное дело, мне опять фатально не везло!!!
Первый же претендент на неокрепшую руку и кое-как склеенное сердце – успешный журналист, вдруг потерял работу, оказался в опале и ушёл в глубокий алкогольный вираж. Ну, ладно, с кем не бывает. Время было зыбкое, сложное…
Второй соискатель – коммерсант, тоже вполне процветавший, внезапно разорился, продал магазины и пропал из поля зрения. По слухам, залёг на дно где-то в Сибири. Шут с ним, не очень-то и хотелось, если честно.
Но когда третьего – высокого синеглазого блондина – чуть не уконтрапупила туземная мафия… Его умудрились перепутать с соседом. С корейцем, на минуточку! По фамилии Хван! Хван, видите ли, отказался платить теневые налоги, а я страдай! Но это уже не суть…
Суть в том, что после этого третьего мне стало не по себе…
Как человек обескураженный, всё, на что я оказалась способна в тот момент – срочно собрать женсовет. В количестве трёх участников: меня, подружки и пальмы Ниночки. Я подобрала её как-то на улице. Жестокие хозяева вынесли чужестранку на мусорку в ведре умирать с бомжами. Но она гордо смотрела ввысь и делала вид, что ждёт белоснежного лайнера, который заберёт её в родную Африку. Ну, я её и забрала, пока она не дождалась мусоровоза. Назвала в честь хорошей знакомой, совсем непьющей, поэтому странной. Оказавшись обычно в компании, она прятала незаметно бутылочку чего-нибудь крепкого и выдавала ровно в тот момент, когда всё уже кончилось, а бежать за добавкой хлопотно и ночь. Теперь, если надёжного хранителя с нами не было, её заменяла Ниночка растительная. К тому же моё небрежное:
- Возьми там, под пальмой! – звучало романтично, хоть и двусмысленно. Можно было представить себя как красоткой на отдыхе в тропиках, так и пьющей с тоски обезьяной.
Себе взяли просто джин, Ниночке – коньяк. Чтобы, когда кончится заграничное, отжать у Нинки отечественное.
Кто бы мог подумать, но выход был найден. Неожиданный, в соответствии с объёмом употреблённой жидкости. А именно – обратиться к информированным, но не заинтересованным лицам.
Когда я вернулась из похмелья в чертоги разума, подруга уже всё порешала. Она успела метнуться с вопросами по каким-то шаманам-дуреманам. Те, как грибы из навоза, повылезали кругом в то неспокойное время.
И радостно объявила ответ:
– Ты – огненная лошадь!..
Надо сказать, я слегка опешила, но возражать не стала – неудобно как-то, человек старался.
– ?!!... Ну-у, ладно!.. Спасибо, что не гутолиновый верблюд! Прям полегчало!
– Ты не врубаешься просто, это знак такой! Он, то есть ты.. Короче вы оба.. Приносите мужикам неудачу! Теперь всё понятно? – моя Кассандра весело рассмеялась, как первоклашка от правильно решённой задачки.
Я не разделяла её радость. Полное ж фиаско!
«О, как ты был прав, неверный Валентишка! Ты, оказывается, вовремя унёс ноги, почуяв опасность!» – думала я с горечью.
Теперь кончено – прощай навсегда, личная жизнь! Не могу же я своим огненным копытом ломать судьбы ни в чём не повинных поклонников!
Весна поманила и обманула, упорхнув без следа. Весну сменило огнедышащее лето, и палило оно в тот год нестерпимо. Стало понятно – хочешь дальше цвести и благоухать – стань жаростойким. И без того покалеченное, сердце моё покрылось огнеупорной бронёй, похоронив надежду на земное счастье…
Летели годы, дороги, менялось время и пространство вокруг меня, а душа моя всё жила в заколдованном замке у спящей красавицы, сонная и равнодушная.
Так и проспала бы сто лет, если бы однажды не появился в моей жизни паренёк, неунывающий и крепкий. По привычке я не придала этому значения. А он топал и топал рядом со мной. Сочинял весёлые песни, и возмущался, когда я (лошадь же) взваливала на себя тяжёлую ношу:
– Зачем? У тебя есть я!
– Нет! – разозлилась я как-то раз, – Ты не у меня! – потом попыталась объяснить – Со мной нельзя! Я – огненная лошадь! От меня одни неприятности, неудачи!
Он расхохотался в ответ, почти как та моя давняя подружка, только смех его был с другим вектором – противоположным:
– Ладно, лошадь – так лошадь! Лишь бы не каракурт и не самка богомола. Только сними, пожалуйста, седло – тебе не идёт! И забудь уже эту ахинею!
К счастью, мой Ромео оказался занудой. Это тот, которому легче … эт-самое…, ну, чем объяснить, что ты против. В конце концов, упитанный и неустрашимый (вот точно Карлсон!) он добился своего. Мы предсказуемо наплевали на все предсказания. И поженились.
С тех пор вокруг нас почему-то всегда вьётся стайка детишек. Наших, жизнерадостных и пухлых, и всех окрестных. И это, я вам скажу, такое кошмарное счастье, что нет слов!
Подумаешь, папа, завёрнутый детьми в упаковочную плёнку и обвязанный ленточкой, чуть не задохнулся, пока был подарком к восьмому марта! А в это время в духовке догорал бедный торт…
Так не по моей же вине, а от избытка детской фантазии! Ну, мы так думаем…
Главное в жизни – вовремя понять: любовь лечит всё! Даже неудачные гороскопы. Так что выбросьте их к лешему и будьте счастливы!