Дорогой сын!
Я должна написать тебе это письмо, чтобы чувство вины не так убивало меня, как это происходит сейчас.
Наверное, лучше было бы поговорить, но я боюсь излишней эмоциональности повествования, которая, зачастую отдает дешевым фарсом.
Слово же никак эмоционально не окрашено и может быть воспринято трезвым умом, по крайней мере, я надеюсь на это.
В 14 лет я узнала, что мой старший брат мне родной лишь по матери.
Это открытие ужаснуло меня по многим параметрам, но, прежде всего мне пришлось принять факт моей второсортности для матери.
Брат был у матери от любимого человека, героя войны, геройство которого она сама и придумала.
Тот факт, что этот пресловутый герой оставил мать с ребенком и уехал (он был военный, а в 1948 году приказ был вообще смыслом жизни), никак не умалял его достоинств. Скорее наоборот: ведь он выполнял приказ.
Мой же отец был в глазах матери посредственность, и "что самое страшное – алкоголик!»
Так считала мать. Соответственной была и ценность алкоголика и его детей.
Поэтому ко времени, когда я связала свою жизнь с твоим отцом, я подошла с определенным багажом комплексов.
Наверное, этих комплексов хватает всем. Но, как все, я ошибалась и думала, что это только я такая дефектная. Да и дефекты были надуманные. Это сейчас я понимаю, что мать любила нас всех.
Просто, любя свою фантазию об отце брата, она считала, что ему больше досталось от природы.
Почему - то женщины считают дитя любви наделенным всякими благами от природы.
Нас мать жалела и страдала, что мы не от такого «хорошего производителя».
Но я тогда понимала это совсем по - другому.
Поэтому я искала что-то автономное, которое зовется моей личной семьей.
Той, которую я могу создать. Я почему – то думала, что семья – это то самое место, где я могу иметь поддержку, понимание, а также просто плечо друга.
Мне хотелось свести весь мир к размерам, где я могла своими руками поддерживать порядок.
Увы! Я безошибочно вляпалась в союз с человеком, который ради собственного комфорта не пощадит никого.
Итак, начну. Моя беременность тобой протекала достаточно сложно – основное время я проводила в роддоме №6, который был рядом с нашим домом.
А все началось с того, что где – то около 3 месяцев срока я проснулась в мокрой луже.
Это было похоже на то, когда отходят околоплодные воды и плод гибнет.
И я отправилась в роддом, думая, что меня просто почистят и отправят домой.
Но меня положили в больницу для наблюдения и взяли анализы. Медсестры мне говорили: «Вычисти ты его, еще сделаешь!» или нечто подобное.
Но на третий день моего пребывания в клинике я вдруг почувствовала, будто легкое перышко коснулось моего живота.
И я поняла, что это ты мне подаешь знаки жизни. А тут и анализы пришли, что ты жив.
А я уже знала об этом. Так началось наше взаимодействие.
Я не буду тебе описывать физиологию вынашивания, лично я в глубокой молодости испытывала брезгливость к беременным.
Я была безобразна: меня кололи глюкозой и витаминами, я была толстая – 80 кг и с подвязанным платком животом.
Находилась преимущественно в роддоме «на сохранении».
Когда было 7 месяцев беременности, твой отец ушел в отпуск и собрался в дом отдыха с нашей старшей дочерью Кристиной.
Я просила его взять отпуск в августе, когда ты родишься, но он отказал, сказав: «Мне не положено. Начальник не даст».
Мой вопрос: «Почему не даст? Я же рожаю детей каждый год!»-остался без ответа.
Сейчас причины его трусливого поведения видны отчетливо: его бабушка Лена умерла в тюрьме.
Посадили ее за дело. Работая кассиром, бабушка занималась приписками. Делала она это так: в ведомости на зарплату рабочим стояло, допустим, число 900р.
Она приписывала ноль – 9000р, раздавала 900р, а остальное забирала. Это крупная афера и посадили ее не зря и надолго.
Мы жили в стране СССР – страшная страна – тюрьма. Та свобода, что мы сейчас имеем – это суперсвобода, по сравнению с тем, что мы имели в СССР.
Бабушка загубила военную карьеру своему сыну – дальше капитана он вырасти не мог – только младший командный состав.
Майора он «купил» себе, распив несколько бутылок с кадровиком при выходе на пенсию.
Твой отец, будучи ребенком, ходил к бабушке на свидания в тюрьму с отцом и на всю жизнь себе зарубил себе на носу, что у нас в стране сажают за любую оплошность.
Не сажают только за приказы, которые начальник спускает сверху для выполнения.
Поэтому твой отец «решил» жить по приказу вышестоящего дяди. Конечно, ничего он не решал, он просто понял, что самая выгодная позиция – это ничего не делать самому, а жить так, как прикажут. Кто приказал – тот и отвечает. По этой причине он и пошел служить в милицию, уповая на то, что милиция всегда защитит.
Карьера ему тоже особенно не светила. Ведь мы продолжали жить в СССР, где судимость родственников имела решающее значение для карьеры.
И хотя наши однокурсники весьма перспективно и продуктивно трудились «на гражданке», для твоего отца это было неприемлемо.
Ведь на гражданке нужно было жить своим умом, принимать решения и отвечать за них. А для этого надо было иметь мужество.
А трусость свою всегда можно было оправдать, когда служишь и выполняешь чужие приказы: «Не положено!» - так говорил он.
А равно и работать больше того, чем занимали его в милиции, тоже не положено. Благо и отговорки были наготове: «Злоупотребление служебным положением в целях личной наживы».
Этот "диагноз" его бабушки (а именно этим она и занималась) напугал твоего отца на всю жизнь.
Можно было иметь любое гражданское служебное положение и, работая, не злоупотреблять им, а просто работать.
Но он сам себя загнал в этот контейнер: карьеры в милиции нет, потому что бабушка судима, а в другом месте боюсь работать.
Ведь бабушку посадили на гражданской работе от ее слишком бойкой предприимчивости. В детском мозгу твоего отца прочно обосновалось понимание того, что деньги зло, а хорошо живут только воры.
Но воры сидят в тюрьме. Жить надо тихо и скромно, чтобы никто не заподозрил тебя в воровстве.
Это сейчас я такая умная и психологически подкованная, а тогда я даже не знала о его тюремной родне, а о психологии и подавно. Но видела, что трусость накрепко въелась в его плоть и кровь.
Да и отец его старался: «Из тебя вырастет только предатель!» - воспитывал он свое чадо (со слов твоего отца).
Так глумился дед над своим сыном, потому что сам предал свою собственную мать: он ее не хоронил. Вернее, он не пошел или не поехал на похороны матери, боясь, что этот поступок отразится на его карьере. Можно только представить глубину трусости и подлости этих людей: они предавали своих близких, заведомо зная, что ни о какой карьере и речи быть не может!
Это все я знаю со слов тети Тани-сестры твоего отца.
Отцу твоему было в это время 9 лет – достаточно большой мальчик, чтобы понять, что во имя спасения собственной шкуры можно предать даже собственную мать.
Продолжение следует в письме №2
#семейные отношения #психология женщин #путешествия #предательство и трусость #порядочность