Предновогодний рассказ, который мог закончиться плачевно. Публикую с разрешения и от имени того, с кем произошли эти события. К счастью, все закончилось хорошо.
Это случилось под новый год. Я пошел в баню к товарищу в деревню, в нескольких километрах за городом. Баня "удалась" - парилка, хождение босиком по снегу, растирание снегом. В том году снега почти не было, а в этот день он выпал, мягкий, воздушный, пушистый.
Между «оздоровительными» процедурами принимали лечебное снадобье – «вискарь». Нарезались плотно.
После бани я был не транспортируемый, и меня оставили спать в предбаннике, там было тепло.
Вечером мне приснился сон, и я, управляемой какой-то темной, неведомой силой, встал, оделся и вышел на улицу. Одел все, кроме обуви, ботинки лежали в сумке. Сумка была с собой, а на ногах были сланцы.
И я, подумав, что нахожусь рядом с домом, не обращав внимание на босые ноги, обутые в легкие сланцы, начал свой путь «к звездам».
Эти моменты я помнил плохо, помнил только то, что вышел вечером, и ходил всю ночь босиком, сланцы слетели, но не обращая на это внимания, не чувствуя холода и боли, продолжал путь босиком по снегу.
Ходил всю ночь, а под утро лег замерзать возле пруда. Звал на помощь, но только плотная, липкая тишина звенела в темном небе, окутывая меня со все сторон. И кто-то неведомый шептал мне: "Усни, усни, усни..."
Невдалеке светящиеся окошки ближайшей деревни насмешливо подмигивали мне. Наверное, мои крики слышали, но никто не вышел. «Мало ли бродяг шастает по ночам. Одним больше, одним меньше.», - так, наверное думали сидящие у теплой печи, и пившие ароматный чай жители деревенских домиков.
Температура была -7 градусов. С утра мимо меня, уже почти замерзшего, попрощавшегося с белым светом, проехало такси, в котором ехала в деревню дачница. Она остановилась, охая и причитая, успокаивая меня, вызвала «скорую».
Меня привезли в больницу, положили в коридор в сырой одежде под тонкую, застиранную простынь. Нечего церемониться – бомж босой, подохнет, невелика потеря. Пришел сотрудник полиции и опросил меня.
Я толком ему ничего не сказал, только назвался чужим именем и фамилией, сам не зная зачем. Потом сжалились, и перевели в палату.
Пришли родственники, все-таки разум мой просветлел, и я им позвонил, телефон был со мной. Принесли "вкусняшки", которые сам я еле держал в руках, если это можно назвать "держал". Обмотанные, кровоточащие через бинты, отмороженные пальцы, держать ничего не могли. Кормили с ложечки, как ребенка. Таким беспомощным я никогда себя не ощущал. ДОПАРИЛСЯ!
Было ни до чего. Накануне новый год, а я в больнице с отмороженными ногами и руками.
В той больнице проблема была даже сделать перевязку, нужно было по нескольку раз на отмороженных ногах ковылять до процедурных медсестер, и буквально вымаливать, чтобы перевязали. Перевязка заключалась в намазывании левомиколью, строго дозированным слоем, как в войну делили пайку хлеба - экономия, и также чуть приматывали бинтом. Видно, бинты тоже дефицит.
Отрывали бинты с кровью, не церемонясь. Ни подмазывания икрой врача, и тортиками медсестер и нянек, не помогали, с просьбами сделать перевязку и обезболивающий укол все равно нужно было ходить по нескольку раз.
Находясь на операционном столе, я ощутил себя скотом на рынке, когда два врача-хирурга, не обращая на меня внимания, советовались: как разделать тушу: отрезать ноги - по щиколотку, или по колено, мясо на разруб. Тут вырезка, тут кости.
Обморожение было сильным от 2-ой до 4-ой степени. Время шло против меня, отстукивая часы, когда я стану беспомощным обрубком.
Вопрос о спасении не стоял, лишь об ампутации. Обсуждалось только: сколько отрезать, желательно было резать с запасом.
Спасение пришло в виде товарища, он установил связь с Красногорском (военный госпиталь), и следуя их инструкциям, лечение с горем пополам началось.
Были прописаны препараты. Все покупалось за свои деньги. И бетадин йод, брандолиндовая повязка с перуанским бальзамом, и много чего другого. Брандолиндовая повязка – это спасение, отменяющее экзекуции при перевязках, когда бинты отрывались наживую с кровью, раны затягивались на глазах.
На вопрос, почему врачи не сказали, чтобы родственники купили эти лекарства, был ответ – нельзя, мы должны лечить тем, что у нас есть. А что есть? Ничего.
Новогодние праздники закончились, и случилось ЧУДО. Меня отвезли в Красногорск на лечение. Там я увидел совсем другой подход к процессу лечения. Если в провинциальной больнице вопрос стоял только об ампутации, то там вопрос стоял только о спасении, и в наиболее кратчайшие сроки. Если в провинциальной больнице я ел, то что приносили из дома, и остальное время лежал, накручивая масли, какой же я идиот, и обреченно ждал своей участи, то там даже поесть было некогда, с утра до вечера лечение.
В госпитале в отделении, где я лежал, висели инструкция о помощи при обморожениях и информация, как бы план, за какой период человека нужно поставить на ноги.
Началась реабилитация, которая заключалось в комплексном подходе: магнитотерапия, переливание крови и вливания спецпрепаратов, кислородное насыщение. Эта процедура подразумевала нахождение тела в стеклянном «саркофаге», час по времени. Лечение длилось с утра и до вечера. И оно дало результат!
Лечение, конечно, было платным, 100 тысяч рублей с хвостиком чуть больше, чем за неделю.
Я был отправлен домой, но с условием, что вернусь на операцию. За это время должно было проявиться, где придется оперировать. Ноги потеряли чувствительность, как будто постоянно находились в морозильной камере, сколько бы теплых вещей не одевал. Дома нужно было решить еще один «квест»: взять направление в местной больнице на операцию в Красногорске.
С боем оно было добыто. Через неделю меня прооперировали, отрезав верхушку пальца на правой ноге.
После операции чувствительность была потеряна на полгода минимум, на ногах были ботинки «прощай молодость» на 4 размера больше, так как ноги были постоянно забинтованы.
Мы не ценим то, что имеем, и только, когда встает угроза утраты, начинаем ценить то, что дала нам жизнь: руки, ноги, голова. В следующую баню, через год, я направился без алкоголя.
После этого случая голова встала на место.
Какое счастье, что есть профессиональные врачи, есть рядом родные, друзья, которые не бросят в беде.
А скольким людям отрезали вот так руки и ноги. Можно сказать: «Так им и нужно, сами виноваты, еще на них деньги тратить». 100 тысяч рублей – цена вопроса. Но, если посчитать, что «калекам» будут платить ежемесячную пенсию, кого-то определят в дом-интернат, содержание где встает в копеечку. Это выйдет дешевле для государства? Или нужно, чтобы постояльцы в домах-интернатах не убывали, чтобы персонал был обеспечен работой?
Если с вашим родным человеком случилось горе, заболел, не пускайте все на самотек. Например, как в случае когда женщине пришлось самой себе делать операцию, оставив предсмертную записку, чтобы родственников не посадили.
https://www.rbc.ru/spb_sz/23/11/2021/619cd3a09a79471e389db884
Не дают онкологическим больным лекарства, бейте во все колокола. Ведь это мука умирать с дикими болями, по-скотски.
Не делают операцию, нет квоты, финансирования – бейте во все колокола.
Спасение утопающих – дело рук самих утопающих.
ВСЕМ ЗДОРОВЬЯ! БЕРЕГИТЕ СЕБЯ И СВОИХ БЛИЗКИХ!