(Предновогодняя история)
Наконец-то тепло, наконец-то свет и почти не слышно этих пугающих звуков, подобных выстрелам в Грозном, кажется, тысячу лет назад, кажется даже, что в прошлой уже, чужой чьей-то жизни. Скрип двери и семь ступенек вниз, отворить ещё одну, как кажется, столетнюю, дверь и нырнуть во влажное тепло, в коварный тусклый свет. И двери за собой закрыть, чтоб не пришли незваные, чужие гости, а вот и за вторым от двери поворотом, сидят друзья, вокруг приёмника и ждут, когда наступит этот чёртов праздник. Иван Васильевич вошёл, достал замёрзшими руками из-за пазухи зелёную бутылку, с горлышком, завёрнутым в фольгу, победно вскинул руку и, чуть не разбив бутылку о невысокий потолок, воскликнул:
- С Новым Годом!
Друзья отвлеклись от увлекательной, наверно, передачи, что транслировал им радиоэфир и посмотрели с недоверием на гостя. А тот, держа, как знамя победитель, с улыбкой до ушей видавшей виды шапки, хихикал, словно он умалишённый.
- Ух! Где достал? – Спросил, вставая с табуретки Алексей Петрович и протянул к бутылке руку, чтобы взять, чтобы удостовериться, что это правда.
- Ну, допустим, купил, - ответил Иван Васильевич и передал сосуд в потрескавшиеся от непогоды руки друга.
- Ай, молодца, - сказал ещё один товарищ – Сергей Игнатьевич Лубок, - скажи, Колян!
Но Колян, к сожалению, сказать ничего не мог, сейчас он находился совершенно не тут, сейчас было страшное время и жизнь казалась страшным хаосом и дичью. Колян сидел в окопе и сквозь монотонные, тарахтящие звуки, выцеливал неприятельский квадрокоптер, который, мигая красной лампочкой, проводил вооружённую разведку, выискивая где в окопах ещё остались очаги сопротивления. Его винтовка нежно обнимала за плечо своим прикладом, оптический прицел имел шкалу определяющую расстояние до цели и сбоку был прикреплён небольшой планшет, где можно было выбрать тип патрона для стрельбы. Колян привычным жестом выбрал бронебойный, моргнул на счастье, прицелился как раз под лампочку, мигающую красным маячком, будто бы манящем выстрелить и именно туда, нажал на спусковой крючок, тихонько, нежно, как учили в колледже для снайперов. И тарахтение пулемёта из соседнего окопа, заглушил какой-то авиационный шум, как будто бы моторы лайнера, что набирает высоту, то вылетел снаряд из дула длинного, красивого, прямого, гладкого, как зеркало, ружья. Но в этот миг, коварный квадрокоптер сделал финт и, зафиксировав, откуда сделан выстрел, неспешно удалился за угол дома – небоскрёба «Wonder Life», который оккупировали немцы и машины. Их союз образовался десять лет назад, когда восстал компьютер «Legal Lise», который создали где-то в Голландии. И с тех пор идёт планомерное уничтожение людей, посредством машинизации процессов. Сейчас машинезировано практически всё от магазинов, до СОБЕСов. Некоторые машины даже натурально уже думают, что они люди, они ходят в магазины, читают книги, некоторые пристают к девушкам, а кто-то даже меняет пол! И ведь это всё с молчаливого позволения ООН! Там, в ООН, сидят какие-то стариканы, с закрытыми глазами и в ус не дуют о том, что происходит на родине Коляна, в его родном Последнем Очаге Сопротивления, им вообще всё фиолетово! А сейчас из-за угла вылетает десяток дронов и стреляет игольными патронами, заставляя замолчать пулемёт в соседнем окопе, ранив ногу Коляна и, совершив свой налёт, скрываются снова за небоскрёбом. Колян бросил взгляд в соседний окоп, там лежал дулом вниз, раскалённый докрасна пулемёт «Максим», а рядом были гильзы, гора, наверное, в человеческий рост. Нога болела тысячью иголок, разрывая реальность на части. Вокруг было тихо, вдруг настала тишина, лишь лунный свет вокруг да чёрный дым отечества, что валит с небоскрёба, в котором спрятались в засаде немцы и машины.
- Всё будет хорошо, - послышался голос где-то со спины и, зажимая чёрной от масла ладонью ногу, Колян повернулся на голос. Там стоял человек с седой бородой и задумчиво глядел куда-то вверх, наверное, на самый верхний этаж небоскрёба. Его красный кафтан был местами испачкан грязью и машинным маслом, на сапогах лежали хлопья снега, которые не таяли, как будто сейчас был крепкий мороз, а колпак развевался по ветру. В правой руке он держал посох, немного похожий на лазерную базуку, а в левой какой-то подозрительный мешок, сквозь толщу материала которого, то и дело пробивались огоньки, то зелёный, то красный, то какой-то синий. И в этот миг Колян всё понял! За ним стоял Сам Дед Сморозь! Ходили легенды, что он убивал машины одними только разговорами, он умудрялся запутать машины и немцев абсурдистской нелогичностью, вызывая перегревы процессоров машин и взрывы мозга у немцев. Но Колян подозревал, что не обходилось и без лазерной базуки. И вот, когда Колян поднял руки над головой, чтобы скрестить их в приветственном жесте, с растопыренными пальцами, будто оленьи рога, в этот миг, супергерой в красной одежде воскликнул: «Берегись!» и присел на корточки, ловким движением взвалив на плечи посох. Что было дальше, к сожалению, Колян не видел, рядом бахнул взрыв и, взрывная волна понесла его прочь, через весь город, через весь Последний Очаг Сопротивления. И пока он летел, в нём было умиротворение, какая-то красивая пустота, а ещё через мгновение, он почувствовал удар в правое плечо и лицо его уткнулось в пыль. Было больно. И темно.
Колян открыл глаза, вокруг был приглушённый свет и хохот людей и мат, отличный русский мат. Это было хорошо, значит он у своих.
- С Новым Годом, как спалось? – Какой-то человек с неопрятной бородой и в странной шапке с надписью «СПОРТ», протягивал ему стакан, в котором шипела тёмная жидкость, с миллионами пузырьков, интересно, это воздух или всё же нанороботы? И только вдруг сейчас Колян понимает, что этот человек – Алексей Петрович, бывший декан какого-то института, которого выгнали сначала из института, а потом и из дома, после чего он попал в милицию, а потом зачем-то пешком ушёл в другой город, где и стал жить на вокзале, пока его не прогнали и оттуда. Теперь вот он живёт тут, в этом подвале, а Колян пришёл к нему в гости. Да.
- Меня кажется, ранили в ногу, - ответил Колян и посмотрел в направлении раны. Он всё ещё лежал, а нога сильно болела, словно в ней застряла тысяча игл.
- Вставай давай, отлежал, наверное, ногу свою. Бери стакан, ишь чего Иван Васильевич раздобыл! – Алексей Петрович протянул Коляну руку и помог ему подняться, сесть на стул, с которого, он собственно и упал. Должно быть заснул после того, как они втроём выпили какой-то дряни с запахом конфет.
- Давайте скорее там, - забормотал Сергей Игнатьевич, скоро уже начнётся, слушайте, президент уже говорит. – Он смахнул какие-то пылинки с хлеба, заботливо нарезанного и уложенного на тарелочку, потом поправил банку шпрот, повернув её по оси, градусов на пять, затем потрогал все три вилки, что имелись в хозяйстве, потом заглянул в банку, поглядев и, видимо, оценив количество горошка внутри и, закрыл покрепче пластиковую бутылку газировки. А ещё стояли три пустых стакана, на дне которых скапливались капли лимонада. А рядом, у стола стояли начатые бутыли со спиртом, разбавленные как положено - два к трём.
А рядом с ним, сидел Иван Васильевич, сосредоточенно отвинчивая проволоку, что обнимала пробку. Итак, все собрались вокруг импровизированного стола и принялись ждать, когда же кончит болтовню тот тип, что заседает в Кремле, протирая штаны и болтая по праздникам в радиоэфире и прочих средствах связи. И вот, наконец-то зазвучал Курантов бой и словно стартовый пистолет, прозвучал хлопок шампанского! Иван Васильевич не удержал в ладони пробку и та выстрелила прямо Коляну в глаз, он мгновенно упал, поняв, что это было всё для отвлечения его ментального «Я», от боевых действий, а та, настоящая реальность, рядом и, машины, просто сделали ещё одно оружие, они внедрились в его мозг, они смастерили другую реальность, они заставляют его думать, что он ничтожество, лишённое работы потому что предсказал это восстание ещё пятнадцать лет назад, его тогда отправили в больничку, потому что он не спал, он плохо ел и всем доказывал, что роботы захватят мир, поработят людей и, не вернут свободу никогда. Потом он оказался где-то в летнем лесу и когда добрался до города, то увидел, что люди – это уже машины, то есть город его был захвачен, восстание началось и, видимо, прошло весьма удачно, если машины стали копировать людей, глупые – копировать людей, это всё равно что приговорить себя к смерти! Однако, у Коляна был план и он пошёл на север, он шёл много дней и ночей, пока не вышел на Последний Очаг Сопротивления, в котором он нашёл неброский дом, в пять этажей и поселился там на чердаке, у самого небоскрёба «Wonder Life», в котором начали твориться странные дела, когда туда приехали немцы. С тех пор он и ведёт ожесточённую борьбу с машинами и немцами. И вот сейчас, он вдруг вскочил, последним глазом глядя на какой-то хаос, что вокруг твориться начал и попытался выскочить в другую залу. Но, ранение сделало своё дело, Колян ударился головой о бетонную переборку и, не успев сосчитать сколько звёзд промелькнуло у него перед глазами, пропал во тьме.
А в этот миг, когда уже на пыль упала пробка, фонтан из пузырей и жидкости, ударил в голову Сергей Игнатьевичу, тот всплеснул руками, а в голове мелькнули, уже забытые воспоминания о прошлой жизни. Те самые, в которых он бежал как угорелый на чемпионате, те самые, где он купался в брызгах от шампанского, те самые, где стартовый пистолет – это как начало новой микрожизни, в которой есть всё и скорость, и соревнования, и горечь, радость, и любовь! И всплыло в памяти, как падал, не преодолев очередной барьер, и как руками о дорожку, а после что-то хрустнуло, разбилось, растянулось и приговор: «Со спортом всё…». И он упрямо всё не верил, он пытался бегать, вроде даже выходя обратно на дорожку, но… злой рецидив, усугубление и дальше – путь домой, бутылка, неудача в школе - ну какой он тренер! А после всё потеряно, совсем. И вот он здесь, облитый этой липкой, сладкой, бесполезной жижей, с надеждой, что на свете до сих пор гуляет где-то чудо. Какая глупость, какая пустота. И он закрыл лицо руками, а там, под влагою ладоней смешались капли слёз и пузырьки шампанского.
Иван Васильевич пытался удержать струю, закрыл ладонью горлышко, но силу пузырьков не поборол, шампанское стремительно рвалось наружу, теперь уж брызжа и ему в лицо. Он вспомнил. Как вот так же, короткими очередями выбивали в Гудермесе шайку бандитских элементов, как награждать должны их были, но что-то не срослось, как он потом пришёл с войны, а Нина с животом уже, вот-вот родить должна, а папку будущего карапуза зовут Максуд. И тут ему срывает башню, словно танку в Грозном, дальнейшее в каких-то вязких и багровых всё тонах, а после суд и поезда, колония, кошмар и за колючей проволокой светит где-то солнце. Морозы, холод, Новый Год. Как и теперь. Поток шампанского иссяк, бутылки только треть заполнена, а рядом хохот Алексей Петровича, какой-то демонический, сказать по правде, хохот.
Хохочет Алексей Петрович, и наливает спирт в стакан, он понял, что шампанское – удел богатых и счастливых, удел застолья праздничных столов, а не подвальных отщепенцев жизни, напополам разломленных, убогих неудачников. Он выпил залпом полстакана, смотря на павшего ничком Коляна, на обессиленного человека, что добыл шампанское, на друга, что закрыл лицо руками и, кажется, льёт слёзы. И Алексей Петрович вновь захохотал, он помнил, как бесил его студентов этот смех, когда он так смеялся над тем, кто провалил его экзамен, а после и над тем, кто провалил и пересдачу. Он так и не поднялся выше препода, хотя всегда мечтал о лаврах замдекана, он чувствовал, что сможет, он знал, что справится, но… однажды было сказано ему, что он не соответствует облику российского преподавателя и, что теперь он изгнан из рядов старейшего университета. А после много месяцев искал работу и зло копил, устроился учителем истории в третьеразрядной школе, много пил, потом ударил на линейке физрука, зачем-то, потом скатился, потерял ключи и паспорт, потом остался без квартиры, без всего. Теперь он здесь, теперь он пьёт разбавленный в пропорции два к трём вонючий спирт и, Новый Год встречает, ни во что уже не веря.
И в этот миг, как из седых небес, вдруг раздаётся возглас, что пора на выход. Мужчины все застыли в том недоумении, не веря, что такое может быть! И внутрь вдруг заходит Дед Мороз, переодетый в форму доблестного стража, что следит за тем, чтоб был порядок. И он сказал, что нужно уходить, и он сказал, что у него немного времени совсем, до праздника какое-то ничтожное количество часов! Да чёрт возьми, а что ж тогда по радио-то было? А Дед Мороз в фуражке полицейского сказал, что слушали, наверно, запись прошлогодних обещаний. А после, с горечью простившись с недопитым спиртом, подняв Коляна, утерев слезу, вернувшись в ту реальность, что сейчас и в это время, они пошли вослед за участковым, который был конечно, Дед Мороз, ведь он отправит их сейчас в участок, а это всё же лучше, чем подвал. Ещё у них гирлянды там висят, играя цветом, ёлка где-то у стола и точно угостят по стопке водки, однажды так рассказывал один коллега, из соседнего двора. А после, если повезёт, устроятся в ночлежку. Слышь, Колян…
Но он не слышал, он был отсюда далеко…
#Новый Год #литературное творчество #читать #рассказ #культура #альтернатива #жизненные ситуации #литература #сюрреализм #абсурд