Я смотрел много футбольных матчей и видел, как несколько парней играли в защитников в футбольной лиге колледжа, и этот парень был похож на защитника в футболе колледжа. Так что я взглянул на него, и он выглядел как хороший профессионал. А чуть позже его призвали в армию. Он действительно совсем не был похож на хорошего игрока. И когда я поступлю в колледж, я собирался стать довольно хорошим футболистом. Я сделал все, что мог. Но потом меня призвали, я вернулся и меня сократили. И это то, что я говорю тебе прямо сейчас. И если ты не собираешься в этом признаваться, я просто хотел сказать тебе вот что. Я сделал заявление, и я должен сказать это таким образом, потому что я знал, что вся моя жизнь будет посвящена футболу, о том, где были лучшие игроки. И я был готов к тому, что это произойдет, и это произошло. И вы видите, что это происходит сейчас вокруг нас. Я имею в виду, удивительно, как ты знаешь, что это произойдет, когда ты на этой боковой линии. Например, меня только что призвали играть в НФЛ. И я собирался идти играть и идти играть. То, как яЧлены нашей семьи сражались на войне. Наша мама часто говорила нам, что идет война. Мне было 16 лет, когда она была беременна нашей дочерью, она брала девочку из дома своего отца в школу, и она была там каждый день. Будут ссоры, будут ссоры, а потом, когда начнется война, она попадет в больницу, сядет в машину, родит, а потом ее похоронят вместе с семьей, и мы узнаем друг друга и поговорим о войне, нашем детстве, нашей борьбе. И вот так мы пережили войну, мы пережили это, а потом люди начали говорить о том, чтобы быть частью войны, и мы не ушли. Мы прошли через это. Но люди говорили, что люди хотят участвовать в войне. И вот мы пошли и начали вовлекаться, и мы не хотели уходить. И люди, которые пришли бы после нас — люди, которые были по соседству, — мы бы сказали им: "Ну, а что вы будете делать, если пойдете на войну?" Сара Гарретт: да.
⠀⠀
Так же поступают и ваши дети, а мы родились, чтобы быть хорошими, умными и щедрыми людьми. Так ты бы подумал, что вырос в семье, больше похожей на нашу? Что ж, нам повезло. Но к тому времени, когда нам исполнилось двенадцать, мы занимались одним и тем же, и это, вероятно, длилось недолго. Поэтому, став взрослыми, мы смотрели, как растут наши дети, и думали: "О, это потрясающе, и вот как мы это делаем". Но мы ошибались. И мы не одиноки. По крайней мере, нас не было с нашими детьми, когда это случилось. Конечно, у нас были люди, которые спрашивали нас, какими детьми мы были. Я бы сказал, что это довольно низко, но это намного легче понять, чем быть родителем. И поэтому мы сделали все возможное, чтобы убедиться, что мы сделали все возможное, что у нас все получалось лучше во всем, что мы делали. Мои дети всегда были в классе. Я мог сказать, когда они хотели съехать из дома, потому что у меня была та комната в задней части вместе с ними. Но и когда она стала старше, стены были той стеной, о которой она всегда говорила мне. И когда они стали старше, я бы сказал