События «Крымской весны» ещё свежи в нашей памяти, и их участники, к счастью, живы и здоровы. Мы знаем их имена и гордимся ими. Это лидеры нашей республики, ополченцы, казаки, обычные крымчане. Возможно, ваши соседи и друзья или же вы сами, дорогие читатели.
Но российскому Крыму не восемь лет. И в девяностые-двухтысячные патриоты грезили о возвращении полуострова в родную гавань. Их имена также не должны покрываться пылью забвения.
Не забудем мы и о том, что была и «Крымская весна» 1783 года, когда императрица Екатерина II приняла наш полуостров, Тамань «и всю Кубанскую сторону под Российскую державу». Спустя девятнадцать лет после её манифеста была образована самая южная губерния Российской империи — Таврическая, просуществовавшая более ста лет. Именно тогда Крым превратился в гордость страны и лучшую жемчужину российской короны. За этот период регионом, сменяя один другого, правили 23 губернатора.
Интересно, фамилии многих ли из них вы можете назвать? Двоих-троих? Я тоже. Но мы никому об этом не скажем, а быстро закрасим позорное белое пятно в своём образовании. В этом нам поможет книга кандидата исторических наук Александра Кравчука «Дела и дни: таврические губернаторы, 1802—1854 годы», вышедшая в издательстве «Бизнес-Информ», в которой на основе архивных и опубликованных источников восстановлены основные аспекты деятельности таврических гражданских губернаторов первой половины XIX в.
Из зафиксированных в исторических текстах свидетельств становится ясно, что наряду с официальной стороной власти, закреплённой в статусе, полномочиях, финансовом обеспечении сановника, существовала её неофициальная сторона, не прописанная, но хорошо известная современникам.
Помимо жизнеописания славных дел этих людей, А. Кравчук показывает широкую картину жизни Таврической губернии за первые полвека её существования. Особое внимание уделяет институту губернаторства, особенностям административного устройства и взаимоотношениям с монархами. Рассмотрены даже ключевые аспекты хозяйственного развития и природно-географические условия «полуденного края».
«Личность губернатора в региональном измерении не является изолированным явлением, она всегда была связана с населением, с социальными общностями», — пишет А. Кравчук. С ювелирной точностью автор характеризует героев книги — единых в служении России, но разных по характеру и стилю правления.
Итак, запоминаем: первый губернатор Тавриды — Григорий Милорадович. Второй — Дмитрий Мертваго. Далее — помещик Андрей Бороздин; «вельможа, большею частью добрый, ума просвещённого» — Александр Лавинский; петербургский знакомый Пушкина Александр Баранов. «Он имел всё, что отличает русского аристократа» — это о шестом губернаторе Тавриды Николае Перовском, который, к сожалению, больше известен как дед террористки Софьи Перовской.
Завершает список ещё пятёрка губернаторов: «чрезвычайно добрый малый, добродушен и прост в обращении» Дмитрий Нарышкин; Александр Казначеев («многие воспользовались его благодеяниями»); «чужой среди своих» Матвей Муромцов; «профессиональный губернатор» Виктор Рославец и «неизвестный брат известного революционера» Владимир Пестель.
К сожалению, на Пестеле рассказ Александра Кравчука завершается. А как же судьбы и деяния ещё двенадцати таврических губернаторов? Будем требовать у автора продолжения книги!
Четвёртая глава называется «Таврида под управлением М. С. Воронцова. Губерния и губернаторы». В 1823—1854 годах Михаил Воронцов был новороссийским и бессарабским генерал-губернатором и многое сделал для развития края. Заказчик и хозяин Алупкинского дворца, Воронцов способствовал назначению конкретных чиновников на губернаторские должности (Нарышкин и Казначеев) и в дальнейшем курировал их.
Но оставим на этом первых таврических губернаторов и перейдём к каменному детищу Михаила Воронцова — дворцу. Больше узнать об этом поможет книга Татьяны Фадеевой «Алупка: сад камней и загадки дворца», также вышедшая в издательстве «Бизнес-Информ». Не только светлейшему князю посвящён труд кандидата исторических наук — в нём предлагается новый взгляд на решающую роль Воронцова в воплощении в жизнь замысла Эдварда Блора, рассматривается оценка творчества архитектора его английскими коллегами, лишь сегодня признавшими дворец в Алупке шедевром; ставится вопрос об источниках проекта, сочетавшего готику и «азиатский стиль» и не имевшего прецедентов в творчестве зодчего.
Добавим, что оба издания прекрасно иллюстрированы и, несомненно, займут достойное место на книжной полке тех, кто любит Крым.
Анатолий СУЛИН
Фото из открытых источников