И мы задыхаемся. Нет больше сил, Государь! Настал предел терпению! Для нас настал тот страшный момент, когда лучше смерть, чем продолжение невыносимых мук".
Какое безысходное отчаяние!.. Петиция большая, а писали ее, господин Миронов, не в отделе пропаганды ЦК КПСС. Трудно поверить, что они с Говорухиным когда-нибудь это читали. А если все-таки читали, то как поворачивается язык: "Мы потеряли…" И не желают они знать, что мы потеряли 12-14-часовой рабочий день, одну койку на трех рабочих, среднюю продолжительность жизни в 32 года, безграмотность и много других даров царизма, бывших основой замечательных темпов роста.
Манифестация 9 января была не случайной, не внезапной. Она готовилась долго, и об этом знали и рабочие Петербурга, и власти. Так что стоило царю выйти на балкон и, приняв позу Медведева, его голосом поведать о темпах и о прочих достижениях страны. Нет! Рабочих, их стариков-родителей, их детей встретили свинцом – и больше тысячи убитых. А сколько раненых, калечных!
И что же после этого царь мог ожидать, кроме революции? И он ее получил с тысячами жертв. Может быть, слышали Говорухин с Мироновым и о расстреле рабочих на Ленских приисках, принадлежавших Самуилу Полякову.