Британец Крэйг Эштон уже 18 лет живет в России и неплохо говорит по-русски, но когда он впервые прилетел в Санкт-Петербург, дела обстояли иначе.
Знакомство с русским языком
Сначала было тяжело. В том плане, что в русском языке очень мало братского и родного. Например, в немецком очень много сходств с английским. Это оба германские языки. Поэтому этот язык ощущался сразу как родной. Даже несмотря на то, что у них четыре падежа, а у нас только одна. Одна или один?
Виктор Байдаков: Один. Один падеж.
Крэйг Эштон: Спасибо. А в русском аж шесть, настолько много. Это было тяжело.
То, что у вас нет обязательного глагола «быть», как у нас – это очень странно, что вы можете просто составить без глагола совсем - целое предложение, ну, как, например, Цой делает. И это нормально. И можно, очень много сказать даже просто двумя словами.
Падежи – это был просто ад. Сначала. Потом самый главный ад, по крайней мере, еще один (смеется), это вид глагола и глаголы передвижения. Я до сих пор не могу поставить всё правильно, это всё сложно. Это не живет у меня в голове. Все остальное как-то "живёт" там, как микроорганизм, а вот эти правила никак.
Самое любопытное, что в русском языке чувствуется история страны и народа. Ты чувствуешь ее даже в самых простых словах и словосочетаниях.
Виктор Байдаков: Культурный код?
Крэйг Эштон: Да. Что-то в этом есть. Что-то древнее.