Чужая душа – потемки.
Народная мудрость.
На детской площадке бегали мальчишки, веселясь и воображая, что у них происходит важная военная операция. Были здесь «террористы» и «полицейские», а в «заложниках» возле песочницы сидели девчонки, которым, правда, забыли сказать, что «заложники» не лепят песочные куличики. Метрах в десяти от шумной детворы, на скамейке под раскидистым дубом сидели два молодых человека призывного возраста. Их «войнушка» с армией уже закончилась, так как мать одного из них была офтальмологом при военкомате, и по странному стечению обстоятельств у обоих ребят оказалось плохое зрение.
-Ну что, Саня, от армейки отмазались, чем теперь займемся? – бодро заговорил один из них.
-Ну… - Саня изобразил мозговую деятельность. – Права надо, машину, работу…
-Жену и семеро по лавкам, - съехидничал его собеседник. - Больно тебе это надо – права, машину, работу…
-Ну а как иначе, - глуповатая улыбка проскользнула по лицу Сани. – И жену нормальную такую, хорошую, как вот… Ну, ты понял…
-Понял, не дурак, - кивнул его собеседник. – А что эти дети? Вон, погляди, детишки с малых лет в войну уже играют, в армию хотят. А тебе, остолопу, жену подавай, таких же плодить, - говоривший рассмеялся, обнажив два ряда ровных, белых зубов.
-Они молодцы, что не выросли лентяями, Яков, - Саня с грустью поглядел на «полицейских», которые доказывали «террористу», что ему руку гранатой оторвало и стрелять он не мог. – Они не такие, как мы, у них будет настоящая жизнь…
-А у нас не будет? Просто время такое было… Отцам нечего было защищать, нам нечего любить… Ну, это ничего… Мы и без армии хорошо поживем, - Яков хлопнул по плечу товарища. – И ничего мы не лентяи, просто поколения… поколения разные, идеология там… Ладно, пойду я, в человеческий вид себя приведу, - Яков соскочил со скамьи и побрел по тротуару налево. Метров через пять он оглянулся: - Матери спасибо скажи! – и походкой человека, который никому не должен ничего, удалился из виду.
Саня вздохнул, почесал затылок, поднялся и медленно побрел прямо через площадку, к себе домой. Через пару-тройку часов они собирались вместе с Яковом отметить свой «откос» в клубе неподалеку, так что надо было привести себя в соответствующий вид.
Яков Скоробогатов был обычным парнем призывного возраста. Он, как и сотни тысяч других парней, в свое время родился в этом городе, расположенном неподалеку от столицы всего государства, так же, как и остальные был научен любить свою страну и уважать свои корни, как бы глубоко они не впивались в землю. Одна лишь черта характера в Якове отличала его от сверстников: он был крайне расчетлив и чертовски хитер. Со стороны он, впрочем, выглядел довольно незаурядно, хотя и обладал красивым лицом и довольно развитой фигурой. Незаурядным делал его взгляд, при первом рассмотрении казавшийся пустым и отсутствующим. На деле же Яков всегда был в гуще событий, практически не переставая строить и претворять в жизнь свои хитрые комбинации.
Степан Степанович Скоробогатов, отец Якова, выбивался в люди сам. Он был строителем и одно время работал едва ли не круглосуточно, будучи прорабом на стройке. Авторитет, накопленный с годами, и денежные сбережения позволили ему купить себе квартиру, стать директором строительной компании и довольно удачно жениться. Мать Якова, Анна Александровна, по образованию была филологом, но до самого конца не могла определиться с конкретным родом деятельности, пока не стала женой Скоробогатова, домохозяйкой и матерью в одном лице. Брак их был счастливым, единственный сын не был баловнем и вместе с тем не ходил в обносках, а наоборот, тянулся к знаниям и любил рассуждать о поведении людей, потому ему примерно с шестнадцати лет прочили карьеру психолога все близкие и дальние родственники. Якову, в свою очередь, было плевать. Он, несомненно, разбирался в психологии и уважал своих родителей, а потому не имел против их выбора ничего. Одна только черта характера Якова была крайне странной для идеального ребенка: он все же был расчетлив и всегда искал своей выгоды.