Еще в юности, когда смотрел документальный сериал «Великая Отечественная», был несколько удивлен кадрам, где при форсировании какой-то реки с автомобиля-амфибии спрыгивает наш боец с американской «базукой» на плече. Что такое «базука» я уже знал, но что ее использовали в Красной армии – не сном, не духом. Каких-либо других кино- или фотокадров с базуками в руках советских солдат не было. Информации в литературе тоже.
США были первыми, у кого на вооружении появился реактивный противотанковый гранатомет. Но, как ни странно, сначала он поступил не в собственные войска, а в войска союзников – Великобритании и СССР. В конце осени 1942 года Советский Союз получил по ленд-лизу три тысячи гранатометов М1 «Базука». Но ни англичане, ни русские в восторг от американской новинки не пришли. В СССР на полигонных испытаниях выявлены недостаточная дальность эффективной стрельбы и слабая бронепробиваемось. Как будто у советских ПТР эти показатели были выше! Вескими причинами отказа от широкого использования М1 на фронте стали демаскировка бойца при выстреле, а также травмоопасность гранатомета: реактивная струя гранаты могла обжечь лицо стрелка, а тому, кто оказался сзади при выстреле, вообще несдобровать. Кроме того, «базука» работала от батареек, выстрел осуществлялся замыканием электрической цепи. В условиях страны, где полгода морозы, полгода дожди, это оружие сочли совсем непригодным. Каких-либо сведений о войсковых испытаниях или широком боевом применений в войсках обнаружить пока никому не удалось. За исключением…
В апреле 1944 года в Красной армии началось формирование отдельных моторизованных батальонов ОСНАЗ. Подразделения эти комплектовались американскими автомобилями-амфибиями Форд GPA и предназначались для форсирования водных преград. По штатному расписанию каждому батальону полагалось 18 реактивных противотанковых ружей. Всего было сформировано 11 батальонов ОСНАЗ. Туда-то и поступили заморские «базуки». Очевидно, громоздкие советские ПТР не очень годились к перевозке в амфибии, сконструированной на базе «Виллиса».
Почему же в конце 42-го реактивные гранатометы подвергли критике и засунули на дальний склад, а в начале 44-го вооружили ими ударные части? Видимо, опыт противника научил. Появление осенью 1943 года «Фаустпатрона» и «Офенрора» у немцев не прошло незамеченным для советского командования. Все недостатки этих систем не мешали им эффективно поражать советскую бронетехнику. Уже с января 44-го на фронт стали поступать разъяснения для танкистов, как не стать жертвой нового германского оружия. Имея на складах американский аналог, глупо не пустить его в дело. Заодно и войсковые испытания вооружения союзников провести. Советское руководство тех лет умело заглядывать далеко вперед и понимало, что союзники скоро станут политическими оппонентами, а то и прямыми врагами. Проверить их оружие боем было необходимо. Потому на вооружение поступили не только «базуки», но и английские ПИАТы. Достоверно известно, что они были в 252-м батальоне ОСНАЗ и оставили о себе крайне негативное впечатление.
Почему же, имея на складах три тысячи «базук», не раздать их все в войска? А зачем? В войсках есть штатные ПТР. А отсутствие на фронте реактивных гранатометов кумулятивного действия собственной конструкции компенсируется поступлением немецких «Панцерфаустов» и «Панцершреков», которое в 44-м году приобрело уже промышленный масштаб. А немецкие гранатометы поэффективней американских будут. Думаю, и в батальонах ОСНАЗ этих трофеев было не мало.
Из советских документов следует, что командование не пустило процесс вооружения частей реактивными трофеями на самотек. По всему фронту вниз спускались приказы о сборе брошенных противником «фаустпатронов». В обратную сторону шли отчеты о наличии оружия, о количестве бойцов, его освоивших, о боевом применении. В 1945 году советские солдаты использовали в боях «Панцерфаусты» едва ли не чаще, чем немцы. «Базукам» и ПИАТам просто не хватило места в РККА.
Фото из открытых источников
