Мартин Борман - партийный функционер НДСАП, сумел сделать политическую карьеру занимаясь поначалу просто бумагами . Он работал в буквальном смысле страховым агентом партии, но однажды сумел воспользоваться моментом и прибрал к своим рукам много власти. С 1943- го года Борман стал личным секретарём фюрера и имел на того неограниченное влияние. Вплоть до решающего конца апреля 45-го года.
После падения Берлина, в мае 45- го, Борман был объявлен в розыск, как нацистский преступник, и заочно приговорён к высшей мере наказания. Однако найти Бормана так и не удалось. Его исчезновение до сих пор покрыто пеленой мрака. Хотя есть поздние свидетельства Артура Аксмана, отправлявшегося вместе с Борманом в бега по улицам Берлина, где шли бои.
Арестованный в ноябре 1945-го года Аксман, руководитель гитлерюгенда, рассказывал,что Борман вместе с несколькими партийными руководителями пытался вырваться из кольца советского окружения в который был взят город. Борман и доктор Штумпфеггер пытались по мосту перейти реку Шпрее под утро. Они прятались за немецким танком, когда его поразила артиллерия. Борман и доктор были легко ранены, и сумели продолжить путь к прорыву через мост. Вместе с ними перешел реку по мосту и Аксман. Здесь Аксман отделился от основной группы пытаясь спастись в одиночку,что было конечно легче. Последний раз Бормана и доктора Штумпфеггера, Аксман видел живыми идущими вдоль ж.д путей к главному берлинскому вокзалу. Артур пошёл своей дорогой, но вскоре наткнулся на советский патруль из военных и вынужден был повернуть назад. Убегая назад, Аксман по его словам видел лежащих у стрелочного перевода ж.д. людей, похожих на Бормана и Штумпфеггера, но останавливаться в его положении не было возможности - он спасал свою жизнь. Поэтому Артур убежал по своим делам. Больше ничего о Бормане с тех пор Аксман не знал. Аксман считает, что вырваться из города живым Борман не смог.
Долгие годы ходили слухи, что Мартин Борман скрылся вместе с партийной кассой и ценными бумагами, и осел в Аргентине. Возникали всевозможные сплетни.что Бормана видели то в одной, то в другой стране Южной Америки , где он якобы много разъежал. Но достоверных источников так никто и не смог предоставить ни одним журналистам мира.
Однако, помимо Аксмана, есть ещё один свидетель бегства Бормана из бункера рейхсканцелярии в момент последнего штурма г.Берлина.
Этот свидетель - личный пилот Гитлера Ганс Баур, очевидец последних часов перед исчезновением рейхсляйтера М.Бормана. Вот что он вспоминал.
* * *
" Примерно уже в 21.30, мы выдвинулись из рейхсканцелярии разбившись на группы. Я остался с рейхсляйтером Борманом. Вырвавшись из бункера находившегося на Фоссштрассе, мы побежали в подземный переход у гостиницы "Кайзерхофф". Еле-еле заползли в тоннель, так как все ступени были разбиты снарядами. Оттуда, выбравшись на поверхность, мы пошли в сторону моста Вайдендамм. Было уже темно. Но вокруг много чего горело. Перед мостом наткнулись на противотанковые заграждения, рядом горело несколько машин и мост простреливался во все стороны. Он был блокирован русскими. Согнувшийся Борман лежал на ступенях перехода станции ж.д."Фридрихштрассе" и выжидал. Я пытался найти обходные пути, но всякий раз приходилось поворачивать назад. Тут Борман запретил мне больше покидать его, сказав: "Оставайся со мной,Баур, иначе я останусь совсем один. Тут кругом стреляют, неровен час я останусь один. Будь рядом,Баур." Я же ответил, что нам надо продвигаться вперёд, ведь ночь коротка, а путь длинен. Примерно в два часа ночи я и Борман перебежали улицу, по которой временами велся плотный огонь. Мы укрылись в развалинах гостиницы. Вскоре к нам присоединились Науман и доктор Штумпфеггер.
После пары часов ожидания, мы задумали предпринять решительную попытку выбраться из города. Впереди отряда был советник пропаганды доктор Науман, следом шел Борман , потом Штумпфеггер и замыкал делегацию я.
Как только мы вышли из здания, то начался обстрел. Мы дружно побежали вниз по Цигельштрассе, держа дистанцию между собой в двадцать пять метров. Кругом звучали выстрелы, из каждого укрытия. Тишины не было и вокруг горели машины. Недалеко от здания университета, дорогу мне прегородила пулемётная очередь . Я бросился на землю и залег, вжимаясь в мостовую, полную пыли и битого кирпича. Вокруг себя я ни видел ни одного живого человека. Как долго лежал - не помню. Стрельба утихла. Тех троих, с кем я отправился в путь, я потерял. Уже рассвело и я подскочив бросился обратно. Я убегал вдоль канала Шпрее,и страх придавал мне хода. Я мечтал добежать до моста на Вильгельмштрассе, но русские пулемётчики загнали меня в одно из горевших рядом зданий. Меня занесло в подвал, где были ещё люди. Они говорили, что всё вокруг простреливается из пулемётов и выходить на улицу не имеет смысла.
Позже, я так ничего и не узнал о судьбе Бормана и доктора Штумпфеггера. Но думаю, что им не суждено было вырваться из города. Нападавшие стреляли во всё ,что двигалось по улицам. Борман был одет в коричневую униформу руководителя невысокого ранга. Люди могли обратить внимание на личности хорошо известные, если бы их нашли вблизи рейхсканцелярии. Но личность Бормана была на вид самая заурядная и мало кому знакома. Его могли принять за простого клерка от партии, если бы нашли на улице...
Однако, мне не дает покоя одно - доктор Вернер Науман, как я узнал позже, смог каким-то чудесным образом избежать плена."
* * *
