Делаю рваный глоток воздуха. Смаргиваю мутную пелену.
– И что? Будешь играть в одни ворота?
– Ты знаешь, а мне плевать. Пусть и в одни. В конце концов, Света, ты настолько привыкнешь проигрывать, что сама сдашься.
– Никогда, – тут же отрицаю.
– Поверь мне милая, у тебя не будет выбора.
Мне хватает лишь мимолетного взгляда олигарха, который он бросает на дверь за моей спиной, чтобы понять на что он намекает.
– Милана не примет тебя. Я сделаю все для этого. Милана моя дочь, и пусть ты ее биологический отец, но воспитывала ее я. Ты же, от нее отказался…
Я резко обрываю свою речь, потому как слышу шабуршание за своей спиной: на него обращает внимание и олигарх.
Сердце вздрогнув, ускорило бег. Неужели подслушивала? – мелькнула мысль.
– Мам, – очень тихо слышится голос дочки из-за двери.
У меня перехватывает горло.
Я смотрю на олигарха, на его самодовольный взгляд. Гад.
– Мам, – протяжно.
Ручка опускается вниз и открывается маленькая щелка.
– Милана, я же просила подождать, – одергиваю дочку раздраженным полушепотом.
– Отойди, – перехватывает меня за локоть олигарх, дергает в сторону и делает шаг вместе со мной. Освобождая пространство.
Поджимая губы, с досадой глянула на олигарха.
Милана медленно открыла дверь шире, несмело выглянула. Посмотрела на меня, а потом ее взгляд застыл на олигархе. Меня пробрала дрожь. По взгляду Милы поняла: она все слышала.
Я делаю шаг вперед. В надежде оттянуть неизбежное, но Филатов не позволяет. Удерживает меня.
Милана, мазнув по мне сердитым взглядом, возвращает его к Филатову. И теперь уже разглядывает мужчину смело, с любопытством. Ревность захлестывает меня с головой. Не хочу этого видеть. Не хочу в это верить.
– Милана, зайди в комнату, – настойчиво, грубо.
– Мам, почему ты мне не сказала? – не отводя взгляда от мужчины, спрашивает дочка, но ответа не дожидается и задает сразу же вопрос Филатову: – Значит, ты мой папа? Настоящий?
Сердце бухнуло в груди и свалилось в район живота, забилось быстро. Тошнота подступила к горлу. Потемнело в глазах.
– Милана, нет, – выдыхаю.
Но мои слова никто не слышит. Олигарх и дочка изучающе смотрят друг на друга, а потом вдруг Филатов задвинув меня к себе за спину, резко опускается на одно колено и становится с Миланой одного роста. Их взгляды на одном уровне, мужчина не стремится быть выше ребенка, а наоборот, становится к нему ближе.
– А ты как хочешь?