В предыдущих статьях я начала рассказ о том, как дети моей свекрови решили вопрос с наследством. Квартира вопросов не вызвала, а вот дача стала камнем преткновения в наследственном споре.
Ссылки на начало истории будут в конце статьи.
Приветствую вас, друзья мои! Вы снова на канале у Анфисы.
Прошу извинить меня за то, что мой рассказ про дачу так сильно затянулся. Но, получается, что дача - это важный кусок нашей жизни и в двух словах это всё не расскажешь.
В прошлой статье я закончила на том месте, что, в связи с болезнью свёкра, нам пришлось оставить свой участок и начать заниматься участком родителей.
Определенная логика в этом была. У родителей была образцово-показательная дача.
Родители мужа во время войны учились в сельскохозяйственном техникуме, там и познакомились, а через несколько лет после техникума поженились после случайной встречи на вокзале. Свекровь до замужества успела поработать лет семь агрономом. Потом вернулась к родителям, в родной поселок. Устроилась работать на почту. Муж ее тоже получил второе образование и стал связистом. Но любовь к земле осталась на всю жизнь. Тем более они, выходцы их деревни, никогда не имели своего огорода и, когда начали выделять участки, с радостью схватились за возможность иметь свою дачу.
Поскольку опыта и знаний у них было достаточно, у них всё прекрасно росло и приносило им радость. Плюс – время. Они, начиная с апреля и по октябрь включительно, безвыездно там жили, и зимой ждали скорейшего наступления весны и открытия дачного сезона.
Свёкр был очень рукастый, хозяйственный, всё в руках горело. Как он сам любил приговаривать: «Мне надо, чтобы всё кололось и вертелось». А свекровь, наоборот, была по жизни очень инфантильная, надеялась во всем на мужа. Она была зАмужем в лучшем смысле этого слова – за мУжем. Ну, и, кроме того, отец был перфекционистом до мозга костей. Ему всегда нужно было, чтобы всё было лучше всех. В общем, к тому времени, как он слёг, их дача, конечно же, в тысячу раз была лучше, чем наша. Они оба любили дачу беззаветно. Не знаю, как свёкр, но свекровь любила дачу больше всех своих детей и внуков вместе взятых. И она, конечно, выстонала, чтобы кто-то взял заботу об их любимом детище.
Через год, осенью, свёкра не стало.
Его жена до последнего не понимала, что с ним происходит. Она в большой семье своих родителей была первой девочкой после трех мальчиков. О ней всегда все заботились, никогда не расстраивали. В своей жизни к этому времени она как-то умудрилась избежать печальных хлопот, связанных с уходом родных из жизни. Даже когда у нее умерли родители, ей не сказали. Она была в санатории, и ее не хотели расстраивать.
Вот и в тот год, когда ее муж ушел из жизни, она пыталась как-то его вытащить. Все время заставляла вставать, делать зарядку, чистить зубы. Даже, когда он уже был в коме, она не понимала, что он уходит, стаскивала его как-то с кровати, пыталась сажать в кресло, пихать в него какую-то еду.
В тот день, помню, мы приехали копать картошку, и она мне сказала, что не смогла посадить отца в кресло, он ни на что не реагирует. Я откинула одеяло и увидела уже покрытые мраморным рисунком ноги. Сказала ей, что он умирает. Она испугалась, сказала, что не видела никогда такого, поэтому не знает. Позвали соседа. Он работал главным врачом на скорой. Он и сказал, что счет пошел на часы. Так и оказалось. Ночью его не стало.
Опущу печальные подробности. В общем, свекровь осталась одна.
Еще когда свёкр заболел, она начала издалека разговоры, что, если они «останутся поодинке», заберем ли мы оставшегося родителя к себе или придем к ним жить? Я тогда сказала, что у меня мама живет одна, и я бы тоже хотела взять ее к себе, но мой муж против этого.
Свекровь тогда обиделась и не разговаривала со мной, наверное, год. Предложила то же самое дочери. Там всё муж решал, и он категорически отказался.
В общем, так и получилось, что этим всем заниматься стали мы с мужем.
Через год уже после смерти отца, году в 2007, наверное, мы решили, что на даче надо наводить порядок. Пока отец болел, упал дровяной сарай, забор развалился окончательно. Забор там, правда, был самодельный. Отец сделал его из ивовых прутьев. Они на всём экономили и всё делали из подручных материалов.
В общем, в начале лета мы привезли брус, доски, железные столбики. Построили новый забор, отремонтировали крыльцо, муж построил новый дровеник. Перед этим посадили картошку, окучили. Вскопали грядки под овощи. Свекровь ни в какую не хотела уменьшать посадочные площади. Её любимый аргумент звучал всегда одинаково: «Мы разрабатывали и что, пусть теперь земля зарастает?» О том, что все работают и времени нет этим заниматься, она не хотела даже слышать и никаких аргументов не принимала. Еще просила покрасить дом. Дом, действительно, был крашен один раз и очень сильно облез.
И вот мы с мужем купили несколько вёдер краски. Муж оставался дома, а я с дочками и племянницей поехала в августе к тёте в Краснодарский край. Покрасить дом попросили золовку с сыновьями. Еле уговорили. Причем, краску купили мы, мой муж сделал возле дома леса. Их задача была только покрасить. Ну, вроде бы, что сложного? Тем более, взрослым пацанам? Нет, они все престонались, что не могут, им некогда и тяжело. Никакие уговоры, что нужно помочь бабушке, не действовали. Кое-как выкрасили. И до сих пор она мне вспоминает, что я с девчонками ездила на море, а ее с ребятами заставили красить дом.
В общем, просили мы, наверное, их еще раз помочь. Нужно было обколотить кусты смородины. Золовкин муж демонстративно кое-как обколотил шестиметровым горбылем кусты и на этом успокоился. Первый же снег это художество всё сломал. Больше мы ничего никогда не просили помочь.
Со своего участка мы перенесли немного клубники, посадили на родительском огороде. Бабушка была уже стара, вся ее работа на даче сводилась к прополке. Мы копали, сажали, окучивали, ездили поливать, убирали урожай. Сестра мужа приезжала забирать часть урожая.
Был один показательный эпизод, после которого я поняла, что всё это добром не кончится.
Был выходной день, и я полола укроп. А укроп в тот год вырос на редкость густым и зеленым. И вот сижу я над этой грядкой, выбираю сорняки. Идет золовка с мужем. Они, как всегда, приехали в баню. Остановились рядом с грядкой и она говорит: «Саша, смотри, какой укропчик зеленый! Давай нарвём!». Меня как будто тут нет.
А они живут в соседнем городке, и у них тоже в тот момент был заброшенный огородик. Я и говорю им: «Посадите на своем огороде укроп, лук. Всё ведь рядом. Когда надо – сходите, нарвёте». Они ушли, ничего не сказали. Через неделю золовка приехала и устроила мне скандал, что муж ее больше к матери не повезет, что Ася укропа пожалела.
Я пыталась ей сказать, что мне не жалко. Берите, сколько нужно. Вырастает всего очень много, но ведь уже давно всё сажает и ухаживает не бабушка, а я. Неужели сложно было просто спросить: «Ася, можно мы укропа нарвем?». Неужели бы я отказала? Но пользоваться плодами МОЕГО труда и относиться ко мне, как к пустому месту – я не хотела с этим мириться. И почему бы не заниматься дачей всем вместе, если всё равно плодами пользуются все? На что золовка ответила, что ей дача не нужна. У нее свой огород зарос, ей некогда им заниматься. Она ездит только из-за мамы и берет то, что мама даает, чтобы она не обижалась.
И так во всем.
Пару лет я терпела такое положение вещей, а потом произошел случай, после которого я сказала, что дачей больше заниматься не буду.
Но об этом в следующей статье.
Начало истории здесь:
Если вам близко то, о чем я пишу, ставьте лайки, подписывайтесь на канал. Так же прошу обратной связи в комментариях.
Спасибо, что читаете. Анфиса.
#семейные отношения
#семейные конфликты
#наследство
#наследственные споры