Иван Степанович, как и мечтал, ни дня не стал работать с выходом на пенсию. Жена Надежна Дмитриевна уже полгода на пенсии и только ждала мужа, чтобы оставить квартиру сыну Вене с семьёй и из городской суеты уехать в село. Там в селе ждал ремонта дом купленный два года назад. Дом был большой, крепкий и старинный. Именно старинный, ещё купеческой застройки. Иван Степанович с Надеждой Дмитриевной решили сразу поселиться в доме и делать ремонт постепенно, а Веня обещал включаться в ремонт в свободные от работы дни. Так и сделали. Из-за ограниченности времени и средств ремонт шёл медленно, но никого это не расстраивало.
Веня с женой Настей и сыном Игнатом приехали в выходной день пораньше. Веня и отец решили сделать пол в самой большой комнате: часть досок требовалось заменить.
- Батя, тут что-то есть, - сказал Веня, отрывая очередную доску пола.
Тайник под полом был сделан с умом. Пластиковый портфель дипломат был завёрнут в ткань и упакован в пакет. Веня без труда открыл дипломат и они стали рассматривать находку.
- Батя, чё делать-то будем с этим?
- Веня, а доллары такие принимают? Какой там год? Ну золото – оно всегда в цене… деньги перестроечные можно выбросить. Ты, Веня, пока женщинам не говори. Надо подумать.
Дотерпели они до обеда, а после сытного обеда, когда Игната спать уложили, показали клад.
Немую сцену нарушила Настя: «Какая красота!» сказала она, рассматривая брошь.
- Дааа, тут на всё хватить, - мечтательно подхватил Веня, - и на ремонт, и машину новую купить…
- Ага, - согласился Иван Степанович.
- Судя по деньгам это не старым хозяевам-купцам принадлежит. Схожу-ка я к соседке, расспрошу про прежних хозяев…
Надежда Дмитриевна ушла, оставив всех в недоумении.
- Цыц, мать знает, что делает, - сказал Иван Степанович.
Тем временем Надежда Дмитриевна с соседкой Ниной Сергеевной сидели на крылечке и беседовали. Нина Сергеевна рассказывала:
- Хозяин-то Иван Ильич зажиточный был, директором нашей лесопилки служил. А Полина, жена его, по дому хлопотала, да за сыном Гришенькой ухаживала. Много о Иване Ильиче всякого говорили: и лес на сторону продавал, и рабочих обманывал, говорили. А мне как-то Полина по секрету сказала: деньги они копят, чтобы Гришеньку в дорогой пансионат пристроить, чтобы после их смерти за ним уход был хороший. Вот я и думаю: зачем осуждать Ивана Ильича, о сыне он думал. Сам себя не берёг, так и помер за столом в кабинете. Полине ох как трудно было! А потом откуда-то появился этот племянник Федька, наобещал с три короба и перевёз их к себе. Вы-то у Федьки когда дом покупали ничего не слышали про Гришеньку?
- Мы дом покупали в агентстве, ни про какого Федьку и не знали. А Гришеньке сколько лет?
- Сейчас, наверное, уже сорок или чуть больше. Он ведь не может без помощи-то жить. Так-то он добрый и работящий, но общаться ни с кем не мог. Вот только мать, отец, да со мной немного разговаривал, не боялся меня. А вот ещё Пальму любил, и она его. Пальма, Пальма!
Из будки вышла собака, потянулась и вальяжно подошла к крыльцу.
- Старая она, я её себе забрала. Гришенька плакал, когда с ней расставался, да и она долго тосковала, всё бегала к его комнате и ждала там. Гришенька жил в той комнате, что выход в сад имеет. Полина ещё спит, бывало, а он уже курочек кормит, или в саду копается.
- Нина Сергеевна, у вас есть какая-то связь с Полиной, может номер телефона…
- Так померла она зимой…
- А Гришенька?
- Вот то-то и оно! Что с ним? Знать бы! Как-то по телевизору показали дом инвалидов у нас в районе, хвастались как отремонтировали, так мне показалось, что у окна Гришенька сидел. Может, просто показалось…
В районном доме инвалидов нашли Гришеньку.
- Он не идёт ни с кем на контакт, - сказала заведующая, - я вам пока не советую с ним общаться, он недавно только стал есть самостоятельно. Отказывался.
Иван Степанович и Веня сидели в машине и молчали. Веня заговорил первый:
- Что будем делать, батя?
- Если не знаешь как поступить, поступай по закону… - процитировал кого-то из великих Иван Степанович.
- Батя, а давай по совести. Опеку мы оформим, комнату надо приготовить: ну там мебель купить, ремонт небольшой. У меня только, батя, два вопроса: на ваши плечи в основном это ляжет, жалко вас. Второе: как практически это сделать, ведь сказали, что на контакт он не идёт.
- Ну, первый вопрос мы уже обсудили, а по второму… есть у меня мысли.
Комнату подготовили быстро, благо деньги есть. Опекунство оформили тоже без волокиты. К дому-интернату подъехали утром. Из машины вместе с Веней вышла Нина Сергеевна с планшетом в руках, где было видео с Пальмой. Хотели привезти Пальму, но она отказалась ехать в машине, пришлось снять видео. Веня направился к кабинету заведующей, а Нину Сергеевну повели в жилые комнаты.
- Я думаю, что вам не будет трудно с ним, - напоследок сказала директор, - Григорий добрый, он имеет понятие о чистоте и порядке, трудолюбивый. С виду он старичок, а по развитию такой наивный подросток.
Всю дорогу Гришенька ехал испуганно зажавшись в угол машины, только то и дело просматривал видео и улыбался.
Пальма, как будто знала или чувствовала: как только машина появилась из-за поворота к дому, она забеспокоилась, заскулила. Как только Гришенька вышел из машины Пальма накинулась на него и повалила на траву. Гришенька обнимал Пальму и плакал, а она вся извивалась и облизывала его, повизгивая от радости.
- Вы бы курочек завели. И вам подспорье и ему работа в радость, - посоветовала Нина Сергеевна.
Духовное сближение с Гришенькой продвигалось непросто. Дальше всех в этом продвинулся Игнат. Гришенька весь расплывался в улыбке, когда приезжал Игнат. А Игнату нравилось общение с ним, они шумно играли, бегая по саду. Ивана Степановича и Надежду Дмитриевну Гришенька принял легко, но без эмоций, а вот от Вени с Настей прятался.
Но однажды, когда после очередного выходного собрались уезжать, и уже стояли у машины всей семьёй, услышали: «Веня!». Гришенька подошёл к Вене и стал из карманов вынимать яйца, которые только что собрал в курятнике, они были ещё тёплые. Веня взял яйца и передал их Насте, а Настя пристроила их в корзину к тем двум десяткам яиц, которые дали родители. Веня протянул руку, а Гришенька крепко пожал её и убежал весело смеясь.
Как-то утром Надежда Дмитриевна потеряла Гришеньку. Нет нигде, хотя знала, что дальше двора он никогда не отлучался. Она испугалась, но не стала говорить Ивану Степановичу, а решила поискать у Нины Сергеевны.
- Совсем забыла вам сказать. - сказала Нина Сергеевна, - он ведь ещё с батюшкой нашим общался. Я видела машину батюшки у церкви. Гришенька огородами так и ходит в церковь, поищи там его.
Там его и нашла Надежда Дмитриевна. А вечером сказала Ивану Степановичу:
- Ваня, надо на восстановление нашей церкви пожертвовать . Батюшка вот написал в чём нужда. И работы там много, нужно помочь.
- Веня приедет, ты ему список отдай. А поработать мы всегда готовы. Да, Григорий?
- Угу, - с широкой улыбкой согласился Григорий.
