На праздничный обед съехалось довольно много народа, все с подарками. Так что очень скоро половина гостиной оказалась под коробками и свертками. В центре гостиной на своем стуле восседала виновница торжества, а возле нее, как верных два пажа, стояли родители и принимали многочисленные поздравления и подарки, которые складывались здесь же.
Гоги с Мариной привезли огромного плюшевого медведя, которому предстояло занять половину детской. Седаковы подарили трехколесный велосипед, Черновы – золотые сережки, Борисовы – куклу, Наталья Павловна – кучу нарядов и игрушек. Ольга распечатала посылку из Иркутска от родителей. В ней оказалась маленькая мутоновая шубка, взамен комбинезона, который носила Нинель, и книжки от мальчишек.
Последними, подарки своей маленькой принцессе преподнесли родители. Ольга еще в Питере купила для будущей леди расписную шкатулку для безделушек, сумочку, расшитую бисером и кружевной зонтик. Восторгу малышки не было предела.
- Это чаровница будет знатной модницей. – Михаил Аркадьевич одобрительно качал головой.
- И кокеткой тоже. – Заметил Гоги, после того как Нинель скорчила ему одну из своих очаровательных рожиц, и тут же застеснявшись, отвернулась. Оба мужчины рассмеялись.
Во время всего этого один Дмитрий оставался серьезен. Когда настала его очередь, он глубоко вздохнул, и внимательным взглядом оглядел собравшихся. Взгляд его остановился на Ольге.
Все разом смолкли.
Ольге стало не по себе. Ладони стали мокрыми и липкими от пота. Взгляд Димы был нежным, но в тоже время каким-то серьезным, испытующим.
Пауза затянулась. Дмитрий сглотнул стоявший в горле ком, и улыбнулся Ольге. Улыбнулся одними глазами. Но для Ольги это было хорошим знаком, и она расслабилась. Дмитрий повернулся к гостям.
- Сегодня, в этот замечательный день, в присутствии всех вас, тех, кого я так люблю и уважаю, я хочу сделать следующее. Во-первых, я хочу попросить прощение у своей мамы. Мамочка, прости меня. Прости за то, что я приношу больше огорчений, чем радости, что не оправдываю твоих надежд, и делаю все не так. Я очень люблю тебя.
Наталья Павловна смотрела на сына, не отрывая глаз. По щекам ее текли слезы, и сейчас глядя на мужчину, который разменял четвертый десяток, видела в нем маленького мальчишку с разбитым носом, но уверявшим, что она будет еще им гордится.
- Я люблю тебя, сынок, таким, какой ты есть. И очень горжусь тобой.
- Спасибо, мама. Теперь я хочу попросить прощение у женщины, которая стала смыслом моей жизни, у женщины, которая подарила мне счастье и эту очаровательную дочку. – Дмитрий повернулся к Ольге. - Оленька, прости меня за все то зло, которое я тебе причинил, за боль, за слезы, за недоверие. Я был не прав и очень в этом раскаиваюсь. Я знаю, что не достоин прощения, поэтому прошу простить меня сейчас, а я перед лицом всех собравшихся, поклянусь, что больше этого не повторится.
Все сидели молча, и на лицах читалось изумление. Все происходящее было непохоже на действительность. Первым молчание нарушил Седаков.
- Мы, конечно, польщены таким доверием, но, Дима, ты осознаешь, какую клятву ты даешь? Ты правильно сказал, что все мы как одна семья. Мы вместе радуемся и огорчаемся, и от нас не скрыть боль, которую мы частенько видим в Ольгиных глазах. Мы знаем и тебя, и твой характер. Осознаешь ли ты, что, нарушив клятву, ты нарушишь и наше доверие? Ольга для меня, и это не для кого не секрет, как дочь и я не позволю ее обижать.
- Я уверен. Я рад, Михаил Аркадьевич, что мы не безразличны вам. Но я повторяю, если Ольга простит меня, готов поклясться, что сделаю всё, чтоб она была счастлива.
- Ну, что, дочка, поверим ему? – Седаков испытующе взглянул на Ольгу. Сколько раз она видела этот взгляд, он как бы говорил, «сделай девочка, как хочешь, но я все равно буду на твоей стороне».
- Я простила тебя, я просто по-другому не могу, потому что люблю тебя. – Ольга, не отрываясь, смотрела на Левандовского, и в глазах ее стояли слезы.
Дмитрий сделал шаг навстречу.
- Милая моя, родная… - Он вынул из кармана коробочку и раскрыл ее. Не спеша, он опустился на одно колено и протянул коробочку Ольге. – Сегодня, в первую годовщину рождения нашей дочери, я хочу сделать тебе официальное предложение. Я хочу, чтоб ты стала моей женой перед Богом и людьми.
- Дима… - Ольга замолчала, не в силах отвести глаз от сверкающего кольца. В обрамлении мельчайших бриллиантов всеми гранями блестел и переливался чудеснейший изумруд. Ее камень.
Ольгу била мелкая дрожь. Она должна дать ответ. Да или нет? Каким будет ее выбор? Ольга сделала глубокий вдох и взглянула внутрь себя.
Всё уже давно решено. Она давно сделал свой выбор. Её сердце навсегда отдано ему, так же как его сердце заперто на замок, а ключ висит на золотой цепочке у нее на груди.
Казалось, прошла вечность, но это было всего мгновение в несколько секунд.
- Я согласна. - Слезы потекли по щекам.
Дмитрий встал и надел кольцо на безымянный палец, на котором уже давно Ольга не носила обручального кольца. Ольга всхлипнула, Дмитрий обнял и прижал ее к себе.
- Любимая, не плачь… - Ольга спрятала лицо у него на груди. Было ужасно стыдно.
Нинель, расстроенная тем, что на нее никто не обращает внимания, попыталась слезть со стула.
- Ниночка, сиди тихо. Я сейчас тебя возьму. – Бабушка поспешила к внучке. Дмитрий оторвался от Ольги.
- Это еще не всё. – Дмитрий отпустил Ольгу и взял дочку на руки. – У нас есть еще один сюрприз. Мама позови ее!
Осторожно он поставил девочку на пол, и присел рядом, не выпуская ее из своих заботливых отцовский рук.
- Ниночка! Иди сюда, солнышко! – Бабушка протянула руки к внучке.
Нина, оттолкнув руки отца, неуверенными шагами зашагала к бабушке. Едва ее тело оказалось в бабушкиных руках, в гостиной раздался радостный возглас.
- Вот это я понимаю, праздник! – Виктор не сдержал эмоций. – А то слезы…
Ему пришлась внезапно замолчать после того, как острый Верочкин локоток совсем не милосердно толкнул его в живот.
Малышка переходила из рук в руки и каждый хотел приласкать и поцеловать малышку. Ольга все еще не могла поверить в случившееся. Только изумруд холодным огоньком напоминал, что все это не сон. Дима обнял Ольгу за плечи, и от этого простого жеста ей стало теплей и спокойней.
- Идиллия! Осталась только развестись… - Верочка произнесла это скорее для себя, но была услышана. Она испуганно взглянула на подругу, но не увидела в ее глазах осуждения.
- Если я чего-то не путаю, ты у нас, Верочка, адвокат, так что это по твоей части, сделать все быстро и без проблем. – Дмитрий, как всегда прямо, без обиняков, предъявил подруге.
- Я и не отказываюсь. В любое время. Могу хоть сейчас ехать в Иркутск и заниматься этим делом.
- Куда это ты сейчас собралась? А я? Или ты уже устала от семейной жизни? - Виктор полушутя – полусерьезно обрушился на жену.
- Я? Нисколечко. А ты что против моей трудовой деятельности? – Верочка испытующе взглянула на мужа и демонстративно встала с дивана. – Так-так. Говорила же, надо было брачный контракт составить.
Дмитрий, усмехнувшись разыгравшейся сценой, протянул:
- Ну, вот, господа, наглядный пример – сапожник без сапог!
Раздался настолько оглушительный хохот, что маленькая девочка вздрогнула от неожиданности.
- Так, все, хватит на сегодня душещипательных сцен, прошу всех к столу! – Анна Григорьевна по-хозяйски взяла всю инициативу на себя.
- Молодец, Анна Григорьевна, а то время обеда, а от хозяев приглашения к столу не дождешься! – Гоги с оскорбленным видом взял домработницу под руку.
- Гоги! – Марина попыталась утихомирить мужа.
- А что Гоги? Кушать хочется, а из кухни такие соблазнительные ароматы… Надеюсь, у хозяев стульев на всех хватит? Последний раз, когда мы здесь были, с этим были проблемы.
- Не беспокойтесь Гоги, с того времени мы стульев припасли. Можете не сомневаться. Прошу всех к столу.
Гоги с Борисовой прошествовали в столовую первой парой. Анатолий Семенович подхватил Нинель и вышел следом за Мариной. Виктор предложил руку сразу двум дамам: Зое Андриановне и Наталье Павловне. Михаил Аркадьевич протянул руку Верочке и о чем–то заговорчески зашептал ей на ухо.
Дмитрий обнял Ольгу. Ее руки все еще дрожали. Быстро наклонившись, он поцеловал ее в губы. Поцелуй был коротким и нежным, словно губ коснулось крылышко бабочки. Через мгновение они присоединились к остальным. Хлопнула пробка из бутылки шампанского, и разговоры перетекли в другое русло.