Глава 8
— Да что ж ты за человек такой! Ведь она к тебе приехала! Сын твой к тебе приехал! Ты — малодушная скотина! — Антон исчерпал дипломатические доводы, уговаривая Марка забрать жену с ребёнком от тёщи.
— С чего ты так уверен, что это МОЙ сын? Я, как ты знаешь, не способен…
— Думать ты не способен! И чувствовать!
Антон сжал кулаки.
— Марк, я тебя ненавижу. Ты — козёл, Марк. — Парень хлопнул дверью, вложив в эмоциональное действие всё своё презрение, разочарование и обиду.
— Антон! Подожди! — Зять догнал шурина у лифта. — Когда Ольги Васильевны дома не будет?
— Сейчас нет. Одевайся, пошли.
***
Без лишних разговоров, эмоций и неловкостей Марк с Антоном перевезли Таню с Артёмкой домой.
Наскоро разложив вещи, мать покормила ребёнка, уложила спать и, проанализировав содержимое холодильника, засобиралась в магазин. Женщина смело встретилась взглядом с мужем, не вкладывая в него ненужной многозначительности, — как будто и не было этих одиннадцати месяцев разрыва отношений и мучительных самоистязаний оскорблённых душ.
— Ты уж только недолго. — Антон вызвался помочь Марку, если вдруг мальчик проснётся до возвращения мамы.
Закрыв за женой дверь, Марк присел возле кроватки. Прищурившись, мужчина внимательно разглядывал мелкие черты спящего человечка.
— Ну, ты тут поизучай пока, а я пожрать что-нибудь приготовлю.
Антон только успел закинуть пельмени, как на кухню влетел Марк.
— Он перестал дышать!
Мальчик выглядел спящим.
— Отойди, нельзя искусственное дыхание! Компрессионное сжатие грудной клетки нужно… Мы проходили… Сейчас… Один сантиметр ниже сосковой линии… — Антон склонился над ребёнком. — Ты чего встал?! В скорую звони. Скажи: младенец, синдром внезапной смерти.
Марк заметался по комнате в поисках телефона.
— Девять, десять, одиннадцать… — Нажимая двумя пальцами на крохотную грудную клетку, Антон считал компрессии. Мозг работал, вытаскивая из памяти информацию по реанимации грудничков, руки вспоминали то, что приходилось проделывать на занятиях. Ребёнок по-прежнему не дышал.
Марк, наконец, нашёл телефон. Трясущиеся пальцы ждали команды, — сознание тормозило, вспоминая номер скорой помощи.
— Есть! Ты мой родной! Дыши, дыши, мальчик, давай, молодец!
Антон плакал, прижимая к себе ребёнка. Марк ходил кругами, то бормоча что-то, то резко замолкая. Скорая приехала быстро.
***
Таня медленно ходила по магазину, загружая тележку. Список продуктов, зафиксированный в голове, предательски истлел, — пришлось воссоздавать его заново, глядя на полки.
Загрузив два больших пакета, слабая женщина едва доволокла их до квартиры.
— Господи! Тяжесть то какая! — Антон забрал у сестры продукты.
— Чем так пахнет? Сгорело что? А где…
— Поехали, расскажу по дороге. — Парень открыл окно — сгоревшие пельмени вынесли кастрюле приговор.
***
Через неделю Артёма с мамой выписали из больницы.
Прощаясь, доктор ещё раз выразил свое восхищение грамотными и вовремя произведёнными реанимационными действиями будущего врача.
Антон скромно стоял в сторонке, не мешая родителям получать консультации педиатра.
Посадив семью Ольшевских в такси, молодой человек поехал по своим заботам. Приближалось открытие школы танцев, а ещё столько всего не сделано…
***
Таня и Марк по очереди дежурили у спящего Артёмки. Пережитый ужас останется в памяти родителей на всю жизнь, и ещё долго они будут бояться укладывать ребёнка спать.
Мальчик беспокойно завозился, собираясь проснуться. Марк приблизился, наблюдая пробуждение живого, проголодавшегося человека. Первый испуг в глазах ребёнка тут же сменился на узнавание, — глазки заулыбались папе доверчиво и радостно. Отец взял сына на руки.
— Тань, он меня узнал! Смотри — улыбается… У него глаза мои, — такие же умные.
Марк прислушался к своей последней, неуверенно сказанной фразе. В голове всплыли слова, произнесённые Антоном во время того странного визита: “Любовь, это доверие”.
— Ты можешь сделать тест, если хочешь… — Таня неслышно подошла сзади. Неуверенность мужа её обижала, но, в общем-то, была понятна. Тест на отцовство, ответив на конкретный вопрос, поставил бы под сомнение наличие доверия, а значит и любви. Это понимали оба.
Марк не ответил, продолжая наблюдать за ребёнком. “Похож вроде. Ямочка на подбородке как у меня… У Тани такой нет. А у этого… “
Память заботливо стёрла изображение соперника, — как ни старался, Марк не смог вспомнить черты лица Миши. В голове остались только оранжевая куртка и очень крутая техника катания.
***
— Это показательное выступление! Оценивать танец будут, во-первых, — непрофессионалы, во-вторых — потенциальные клиенты. — Антон устал и начал злиться. — Им, этим людям, должно не просто понравится, а ОЧЕНЬ понравиться! Офигенно понравиться! Понимаете? Глядя на вас, они должны захотеть научиться танцевать. Давайте ещё раз.
Три пары замученных строгим хореографом танцоров встали в исходную позицию.
— Не знаю, что тебе не нравится… — Олег тоже утомился и хотел домой. — По-моему всё здорово.
— Олеж, тут такое дело… — Антон перестал смотреть на сцену. — Мне помощь твоя нужна.
Олег напрягся под просящим взглядом друга.
— Моя младшая сестра…
— О нет! Я больше в эти игры не играю! Мне старшей хватило. — Парень для убедительности замахал руками.
— Короче, человека надо найти. Ты говорил, что программа есть такая…
Антон сделал паузу и, убедившись что его слушают, продолжил.
— Она бы сама нашла, но информации об этом хлопце мало. То есть её почти нет.
Интерес, возникший в глазах Олега, трансформировался в азарт.
— Что известно?
— Имя без фамилии и страна.
— Да… маловато. А может известно где он был? На выставке какой-нибудь чекинился? Через приложение можно было бы найти доступную информацию.
— Про выставки не знаю.
— Может фотка какая есть? Можно плохого качества.
— Есть! Полинка селфи с ним делала!
— Давай.
Антон перекинул Олегу фото и расслабился, — дело сделано. В том, что друг найдёт финна Калеви, отца его племянницы, парень не сомневался. Изменчивое, вертлявое настроение резко, без разбега взмыло вверх. То, что происходит на сцене, да и вообще в жизни, стало не так уж и плохо.