Всё прекрасно, даже это! Глава 39
40
Глаза бывших подруг не выражали уже ничего, кроме ужаса и брезгливости. Но Асю это сейчас чрезвычайно веселило. Вот так позвать дурашек в гости и компостировать им мозги до полуотключки. Хорошо, что период тошноты позади. Зачерпывая ложечкой мороженое, Ася продолжала втирать Лере и Дашке о том, что их так пугало…
– Да если разобраться, я ещё куда круче, чем Игорь. Что он сделает? Всего лишь полюбит и будет воспитывать собственную дочь. А я? Я умудрилась смириться с его сестрицей. Она даже начала одобрять меня и перестала фантазировать, где бы найти ему другую девушку.
– Но она же не будет жить с вами? – осторожно поинтересовалась Дашка.
Тут бы добить её, но это будет неправдой, а неправду в последнее время Ася старалась не говорить.
– Нет, но когда мать Игоря уезжала за город со своей бухгалтерией, мы ребёнка забирали к себе. И ещё будем брать. Игорёк сестру в любом случае не бросит. И это нормально. Это классно! Он надёжный, и с ним я буду всегда… в порядке!
Это их последняя встреча. Никогда больше Ася не пригласит к себе этих стервоз, с которыми не имеет теперь ничего общего. Но напоследок надо порезвиться.
– Ты теперь считаешь нормальными очень странные вещи, – сказала Лерка. – А того, что на поверхности, – не замечаешь.
– Например?
– Например, что твой Игорёк с тобой по расчёту! И, возможно, даже не из-за тебя, а из-за твоего папы. Вон они как с Фоминым обожают свою работу. Где это видано – влезть в такую компанию и начать карьеру, ещё не получив диплом? И не только…
Загибая пальцы, Лерка начала перечислять: мол, и дочкам-то нормальные мужчины обычно не радуются, ждут сыновей, а этот, как узнал на УЗИ про девочку, так два дня сиял, как придурочный, вывод – что-то тут не так. И жить ему было негде, поэтому он так радостно всё Асе простил, чтобы к ней вселиться. И вообще без Аси ничего бы у него не вышло. Кем и где бы он был? Студентом-курьером? Каждый день два часа в электричке? Суп из консервов за высшее благо?
– Не преувеличивай, и без меня не пропал бы.
Можно было бы разжевать Лерке, что всё не столь примитивно и не так для Игоря безнадёжно. И что он помирился с отцом, который как раз сейчас меняет питерскую квартиру на площадь поменьше, а Игорю собирается подарить деньги на первый взнос за квартиру в Москве. И что без Аси это, скорее всего, тоже случилось бы, просто, возможно, чуть позже. Игорь – единственный сын, и всю жизнь делать вид, что его больше не существует, у Леонида Ивановича вряд ли получилось бы, не совсем же он монстр. И что с красным дипломом – а диплом у Игоря не красным быть никак не может – он непременно нашёл бы потом хорошую работу. Всего добился бы, чего захотел. Ведь и её папа начинал когда-то с нуля, а теперь вот… Но Ася вдруг поймала себя на мысли, что если кому-то что-то надо долго объяснять, то лучше и не объяснять вовсе. Разве что этот кто-то – маленький ребёнок. Игорь так всегда говорит, и он прав. Лерка всё равно ничего не поймёт. Ни про самостоятельность, ни про способность чего-то достичь своим умом и трудом.
– Это у неё после аварии началось, – в который раз заявила Дашка. – Так башкой приложиться – что угодно может с годами выплыть. Вот буду осторожней за рулём.
– Дашка, а тебе не кажется, что Аська нас сейчас оскорбляет? – проявила проницательность Лера. – И что для этого она нас и позвала? Так оно и есть! Она родит, отвалит в академический отпуск, а когда через годик вернётся – то и учиться будет уже не с нами. Почему бы и не послать к лешему почти бывших подруг? Изобразить тут принципиальность, высокие жизненные ориентиры. Типа она такая сознательная и крутая, а мы так… плесень. У нас же ни живота, ни бой-френда со, стесняюсь сказать, собственным кабинетом в цеху модного дома и потенциальной ипотекой лет так на десять, которую он наверняка будет закрывать, сдавая ту квартиру и живя у жены. Ах да, после живота появится младенец. Сопли, бессонные ночи, отрыжки и какашки.
Дашка засмеялась.
– Да, Синицкая, ты гордишься очень странными вещами.
– Маргинальный дауншифтинг, – подсказала Ася Дашке.
Весеннее солнце за окном слепило. Надо было опустить шторы, но она только прищурилась.
– Просто у меня всё прекрасно. А вы завидуйте, потому что есть чему.
– Чао, – Лера подхватила сумочку, – выслушивать твой беременный бред уже нет никаких сил.
Чернова должна была отправиться следом, но почему-то задержалась. Как выяснилось, чтобы не так прямолинейно обвинить Асю чёрт знает в чём, а начать уговаривать одуматься. Если не в вопросах деторождения – это уже поздно, так во всём остальном.
– Дашка, меня всё устраивает. Спасибо, что втянули меня в этот идиотский спор. Теперь всё позади, Игорь меня простил и...
– Но вы не поженились! – Дашка глянула время на айфоне и тоже решила – с неё хватит. – И может, вообще не поженитесь. Ещё увидим, кто тебе друг, кто враг.
Ася закрыла за ней дверь и вернулась к мороженому. Хотя мороженого больше не хотелось. В этом Дашка была права – о свадьбе они так и не поговорили. Обсуждали что угодно – от будущей сессии до имени дочери, но никак не прояснили ситуацию со штампом в паспортах. Когда про это спрашивал Асин папа, Ася сказала, что не хочет устраивать церемонию, пока еле держится на ногах от тошноты. А потом – будет видно живот, и этого она не желает тоже. Вообще – почему нельзя сначала родить, а после пожениться? Папа сейчас был готов на любую последовательность событий, лишь бы Ася не очень страдала и родила здоровую девочку. Мама, услышав по скайпу тот же вариант, зазывала к себе – пожениться вдали от всех, без шума, а может быть, там сразу и остаться пожить. Мама всегда была сильнее оторвана от действительности, чем отец. Куда бы они поехали, не сдав сессию, куда бы Игорь вдруг сорвался с работы? Так и вышло, что Ася поговорила о браке со всеми, кроме отца своего будущего ребёнка. Потому что этот отец тоже молчал. И ведь не придерешься – всё время занят, может, ему некогда? Общеизвестно, что свадьбы и прочая мишура интересуют мужчин куда меньше, чем женщин. Но тянуть вечно у Игоря не получится. Возможно, надо ещё подождать?
– Я вернулся!
Ася заснула. Задремала, путаясь в мыслях – а что если? Если она будет ждать и не дождётся? Вдруг Игоря всё устраивает так, как есть сейчас? И будет устраивать и дальше. Кстати, тогда она проиграла спор. Он не позвал её замуж. Не позвал до сих пор и не позовёт никогда. Вот потому и бумажка с её желанием в новогоднюю ночь не проглотилась, как положено…
На барной стойке недоеденное мороженое растеклось в трёх вазочках. Кофейные чашки Ася не убрала тоже.
– Дашка и Лерка приходили, – сказала Ася, хотя Игорь ни о чём ещё не спрашивал и вообще возился где-то в прихожей.
– Вправлять тебе мозги? – спросил он, появившись на пороге. Букет цветов в его руках был неожиданностью. – Надеюсь, им эта радикальная операция не удалась.
– А это? – спросила Ася. – Мне?
– Ну если тут нет ещё трёх девушек, которым мне нужно сказать что-то очень важное.
Они замолчали и некоторое время смотрели друг на друга. И Ася почему-то думала, что снова не может ничего спрогнозировать. Что именно она сейчас услышит? Что для него очень важно?
– Я хочу, – заявил Игорь и снова замолчал. – Я хочу иметь возможность всегда…
Ася взяла протянутые цветы.
– Я волнуюсь, – объяснил Игорь, – сейчас. Я хочу иметь возможность всегда защитить твою сумку от хулиганов. Даже от настоящих, а не только от Славика. Я хочу всегда иметь шанс объяснить тебе… тему по экономике. Или просто решить задачки за тебя. Я хочу гулять с тобой в парках, собирать ветки на поделки уже для нашей дочери, я хочу всё-таки угостить тебя липкой сладкой ватой, я хочу быть рядом с тобой. Официально. Выходи за меня. Один раз и насовсем.
Обёртка букета захрустела: Ася прижала его к себе изо всех сил.
– И я знаю, что принято дарить кольцо, но я бы ошибся с размером. А это… это мне очень нравится, может быть, понравится и тебе?
Ася открыла коробочку. На лимонно-жёлтой ткани лежал кулон в форме солнышка. Простой, но показавшийся ей сейчас очень красивым.
– Так ты согласна?
Разглядывая солнышко и стискивая цветы, Ася зависла на неприличное время. Будто сомневалась и думала, а не просто тупила оттого, что всё так кстати, но уж очень неожиданно. И оттого, что снова ничего не угадала и не предсказала, но готова сейчас запрыгать от счастья. И ей всё равно – виден ли будет в платье живот, будет ли это платье вообще и что и как будет происходить. Всё это такая чушь по сравнению с этим «один раз и насовсем»… Они будут вместе, всё остальное – решаемые мелочи. Они вдвоём – сильнее любых обстоятельств. Хотя нет, уже втроём.
– Конечно, – очнулась она. – Я тоже хочу… всего.
– У нас всё будет хорошо.
– У нас всё будет прекрасно.