#Солнечные Консервы — это новая рубрика, которая помогает пережить зиму. За 30 лет жизни в Москве я так и не полюбила этот серый сезон, и будь у меня такая возможность, я бы на зиму впадала в спячку. Когда сил расстаться с пледом совсем нет, и кофе не помогает, я обращаюсь к живописи. Например, к Боннару.
Пьер Боннар — это живописец солнечного света, беспечного мещанского уюта, полуденной дрёмы и фруктовых тарелок. Мир Боннара — это море и дача, точнее загородная усадьба. Там никто не полет сорняки и не сажает картошку. Там милые дамы пьют чай из фарфоровых чашек, накрытые яркими скатертями столы ломятся от ягодных пирогов, время течёт медленно, и вся семья в сборе. Там — доиндустриальный рай.
Рай Боннара населён кошками, собаками, румяными младенцами и озорными, но послушными детками лет пяти. Дети носят соломенные шляпки, младенцев, как и положено, откармливают заботливые бабушки, кошки нагло лезут на стол, а собаки неотступно следуют за своими хозяйками. И все нежатся в лучах ласкового солнца.
Но главные герои картин Боннара всё-таки женщины. Им завидуешь: они не знают спешки, они изящно одеты или беспечно раздеты, они кушают чай с вишнёвыми пирогами или смакуют полуденный кофе, они выгуливают диванных собачек, читают любовные письма и балуют детей, которые, очевидно, не приносят им никаких хлопот. А чаще всего они принимают ванну...
...и дремлют после неё.
Впрочем, говорить о главных героях в случае Боннара не совсем корректно. В его живописи нет героя. В ней задаёт тон сама атмосфера пространства, перегруженного деталями, узорами на обоях, мозаикой плитки на полу, цветами и деревьями в саду. Люди и животные растворяются в этих бесконечных орнаментах, как в убаюкивающей музыке.
Чтобы добавить густому пространству своих картин воздуха, Боннар распахивает окна и двери. Картина вообще с незапамятных времён считалась окном в другой мир, и Боннар, играючи, множит эти окна: сквозь картинную раму мы смотрим в комнату, сквозь балконную дверь — в сад.
Есть и другие "окна" — Боннар любит зеркала. С их помощью он создаёт атмосферу интимности: зритель никогда не отражается в нарисованном зеркале, его незримое присутствие позволяет женщине вести себя естественно, будто за ней никто не наблюдает. Недаром направление, в котором работал Боннар, получило название "интимизм".
Живопись Боннара проще всего описывать прилагательными: мягкая, убаюкивающая, отпускная, уютная, неспешная, интимная, тихая... Но есть и два исчерпывающих глагола: если люди на его картинах чем-то и заняты, то они либо нежатся — в ванне, в постели, в солнечных лучах, — либо фланируют — по мостам, паркам и набережным.
А первую очередь — по набережным. Боннар любит море, и оно у него так же дружелюбно и безобидно, как приусадебный сад. Море на картинах Боннара — это мечта отпускника. В небе ни облачка, дует лёгкий бриз, вода радует лучезарной синевой, побережье утопает в зелени, яхты приглашают в путешествие.
Уютный мещанский мир Боннара вызывал у меня презрение ещё сколько-то лет назад, но чем дальше, тем больше я подпадаю под его очарование. Нет, я не смогла бы в нём жить. Но в нём хочется утонуть на пару недель, как в ленивом и беззаботном отпуске. Или хотя бы на пару часов — с помощью рубрики #солнечные консервы
Следующим гостем рубрики будет Хоакин Соролья — человек, который воспевал солнце и море родной Валенсии.